Я стояла голая посреди раздевалки и беспомощно озиралась по сторонам. Сердце стучало всё быстрее и громче. В ушах появился звон, руки повлажнели и начали мелко подрагивать. Очередной приступ. Голова закружилась. Я опустилась на скамейку и сжалась в комок. После головной боли у меня обычно темнеет в глазах, а потом, чего доброго, я грохнусь в обморок.
И тут я услышала звук, с которым обычно срабатывает фотоаппарат на телефоне. А потом какую-то возню в соседнем ряду. Я встрепенулась и вскочила. Но голова вновь закружилась, и я чуть не упала. Пока я приходила в себя, пока доковыляла до следующего прохода, шутников и след простыл – только дверь хлопнула. Ну хоть сумка с моими вещами обнаружилась под лавкой.
Прозвенел звонок на урок. Я грязно выругалась и принялась одеваться.
К тому моменту, как я дошла до актового зала, мой телефон успел несколько раз пиликнуть. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться кто устроил эту идиотскую шутку. Я вытащила смартфон из кармана – на личной почте лежало письмо. Мне даже открывать его не нужно было. И я ни секунды не сомневалась, что именно там увижу. Голая растерянная я. Или ещё лучше – видео, как я плещусь в душе. Чёрт бы побрал этих ревнивых подростков!
Входная дверь у меня за спиной хлопнула очень громко. Я была зла. Очень зла. И я это просто так не оставлю.
– Кэри, что это значит, мать твою! – зашипела я, подбегая к сцене, около которой она стояла с подружками.
Девушка посмотрела на меня удивлённо и похлопала глазками.
– Не понимаю, о чём ты.
– Я о письме, которое ты мне прислала.
– Какое письмо? – она вопросительно наклонила голову.
– Ты знаешь какое! Что я тебе сделала?
– Ах, это! – Кэри издевательски помахала телефоном у меня перед носом. – Классные фотки, да? А видео так и вообще улёт!
– Кэри, что я тебе сделала? – повторила я вопрос, сдерживаясь из последних сил, чтобы не перейти на крик. – Это из-за того киновечера? Из-за Райана?
Она ответом меня не удостоила. Только брови нахмурились, а взгляд стал жёстче.
– Между нами ничего нет. Мы просто друзья. Ты это понимаешь?
– Он бросил меня ради тебя, – девушка скривила свой аккуратный носик и презрительно поджала губы. – Обещал позвонить, но так этого и не сделал.
– Но я-то тут при чём?
– Да потому что ты ему прохода не даёшь! Повисла на нём. Очнись, девочка! Благотворительность кончилась. Ты уже достаточно времени здесь, чтобы обойтись без его помощи. Так что оставь его в покое.
Я открыла рот, чтобы возразить, но так и не нашла слов. Но Кэри мои комментарии и не были нужны.
– Оставь его в покое, слышишь. Иначе эти фотографии увидит вся школа, – она ещё раз помахала передо мной открытой почтой. – Одно неловкое движение, и вся школа увидит какая ты жалкая.
– Кэри, ты правда думаешь, что таким способом у тебя получится вернуть Райана? – искренне изумилась я. Неужели люди верят, что такими методами можно вернуть внимание человека.
– Одно я знаю точно, таким способом он, наконец-то, избавится от твоего навязчивого внимания. Он ведь слишком воспитанный, чтобы оттолкнуть такую убогую, как ты.
Я сжала кулаки. Опять. Опять эти жалящие в самое сердце слова. Ох, не надо так, Кэри! Не надо!
– Позволь уж Райану самому выбирать себе друзей, – дрожащим от злости голосом обратилась я к ней. – Ты ему не хозяйка!
Лицо моей оппонентки на мгновение исказила гримаса ярости, ей на смену пришло спокойная расслабленность и лёд во взгляде.
– Ой, – выдохнула она, кровожадно улыбнулась и нажала кнопку «отослать всем».
Пик. Пик. Треньк. Дзыньк.
Многие из подростков в помещении оторвались от своих дел и полезли в телефоны. Куча посторонних звуков привлекла внимание мисс Мэллиф, которая до этого мирно беседовала с Мэган.
Сердце билось в груди громко и больно. На меня разом накинулся ужас, что уже сегодня, без преувеличения, вся школа увидит меня голой. А Кэри продолжала смотреть на меня и победно улыбаться.
Один за другим ребята открывали письмо и охали, ахали, смеялись.
– Это что? Саманта? – спросил вслух один их парней.
Этот вопрос что-то переключил в моём мозгу.
Бах! И я будто со стороны вижу, как мои руки тянутся к волосам Кэри.
Бах! Я слышу пронзительный женский визг и вопль боли.
Кажется, я врезала ей коленкой в живот. Я не знаю. Тело вспомнило какие-то упражнения по самообороне и пустило их вход.
Бах! И в следующий момент меня оттаскивают от Кэри чьи-то сильные руки и знакомый голос повторяет: «Успокойся! Успокойся!»
Бах! И в следующий момент мне прилетает кулак в нос. А девчонка-то оказалась не промах и тоже дала сдачи.
Саманта, ну почему ты такая глупая? Ты ведь знаешь, что никогда нельзя поддаваться ярости. Никогда.
В кабинете директора был очень жёсткий и неудобный стул. Во рту до сих пор ощущался солёный привкус крови, потому что течь из носа она перестала буквально минуту назад.
– Мисс Баркер, вы понимаете, что за такое поведение вам положено отстранение?
Я кивнула. Голос у директора был тихий и вкрадчивый. Располагающий.
– По-хорошему, я должен был бы вас отстранить на несколько недель. Но учитывая причины вашего поведения, я готов пойти навстречу. Я освобождаю вас от занятий только до конца этой недели.
Я опять кивнула. Аккуратно потрогала нос. Из него опять пошла кровь. Директор поморщился и протянул мне салфетку.
– Мисс Корбин, также ждёт наказание. И гораздо более суровое. В нашей школе подобные случаи крайне редки, и потому мы, разумеется, даже не думаем закрывать на них глаза. Вы мне верите?
– Да, мистер Дюваль, конечно.
Сил и желания спорить не было. Так же как кричать, возмущаться и чего-то требовать. Эмоциональный откат от всплеска ярости опустошил полностью. Опять. Да что происходит со мной?
– Это прекрасно, – директор откинулся на спинку кресла и взял небольшую паузу.
Я видела, что на самом деле он нервничает. Подобный инцидент – большой скандал для школы. И Кэри не повезло гораздо больше, чем мне. Сообщение, которое она отправила, было с её личного почтового ящика (а что вы хотели от куриных мозгов?), плюс ко всему она разбила мне нос. А я же всего лишь оттаскала её за волосы и не слишком сильно пнула в живот. Я даже не выдрала ни клочка из идеально уложенной причёски. А текущую кровь видели все.
И сидя напротив меня, мистер Дюваль очень переживал, как бы мои родители ни решили подать в суд. На родителей девочки, на школу и него заодно. Как я поняла, в последнее время это вошло у родителей, чьи дети сталкивались с буллингом, в привычку.
– Мы связались с твоими родителями, чтобы они забрали тебя. Но их не оказалось в городе.
– Вчера они улетели в Нью-Йорк, – ответила я, хлюпая носом. Ненавижу вкус крови. – Но должны вернуться завтра или послезавтра.
– Ясно. Значит, нам придётся встретиться, как только они вернутся. В сложившейся ситуации я настоятельно прошу тебя отправиться домой прямо сейчас и оставаться там до приезда твоих родителей. Если только тебя не нужно отвезти в больницу.
– Не нужно, – я покачала головой. – Сделаю всё, что вы скажите, мистер Дюваль.
– Ваш куратор, мистер Морис, отвезёт вас домой. Хорошо?
Я вновь кивнула.
– Вам есть что мне сказать, мисс Баркер?
– Мистер Дюваль, я очень сожалею о случившемся. В иных обстоятельствах я не склонна проявлять агрессию. Вы ведь видели моё личное дело, – я постаралась выглядеть максимально виновато. С кровавой салфеткой в носу и наливающимся синяком это было плёвым делом. – Я приложу все усилия, чтобы этого больше никогда не повторилось.
– Я рад это слышать, Саманта! Надеюсь, так и будет. Идите.
– До свидания, мистер Дюваль!
Путь от кабинета директора до выхода дался мне легче, чем я ожидала. На руку сыграл тот факт, что занятия уже кончились. Но редкие ученики, встреченные в коридоре, провожали меня глазами и хихикали за спиной. Я так старалась избежать известности. И что ты для этого сделала, Саманта? Правильно, подралась! Гениальное решение. Странно, что мне до сих пор не обрывают телефон из агентства.