Услышала шуршание за спиной: это Райан выбрался из машины и встал рядом.
– Дай мне минутку, – попросила я и перекинула ногу через заборчик. Странная идея возникла у меня в мозгу, и мне срочно требовалось её воплотить.
– Сумасшедшая, ты куда! – опомнился парень, наблюдая за тем, как я спускаюсь с холма. – Здесь нельзя ходить! Ты шею свернёшь!
Но мне было не до этого: я хотела как можно скорее оказаться на пляже, а тропинка была слишком далеко. Под ногами сначала захрустел песок, а через пару метров я уже шла по упругому и мокрому. У берега волны были не слишком сильные, и мне это было на руку. Прыгая на месте и не обращая внимание на набегающую воду, я стянула кеды и сделала несколько шагов вперёд. Джинсы тут же намокли, а ступни заколол осенний океан.
Больно. Холодно.
Значит, я всё ещё жива. И раз я могу стоять и терпеть ледяные волны, значит, и со всем остальным справлюсь. Да, Сэм? Ты ведь и правда сильная. Ты справишься! Возможно, не без психотерапевта, но это уже детали. Главное, ты справишься!
– Баркер, а ну выйди оттуда! – строго потребовал Райан. И как только он оказался за спиной так быстро? – Холодно же! Ты заболеть хочешь?
Я послушно развернулась и вышла на сухой песок.
– Прости, – виновато улыбнулась я. – Мне просто очень захотелось почувствовать океан. Никогда не была на море. Разве, что видела его издалека и со смотровых площадок. А вот так, собственной кожей, ещё ни разу не чувствовала.
Парень подошёл ближе, вытащил из рюкзака куртку и накинул мне на плечи. Обнял покрепче и повторил свой вопрос:
– Что случилось, Сэм?
– Кажется, моя подруга скоро умрёт, – выдала я заготовленную версию. И ведь почти не обманула. Если не вернут моё прежнее лицо, Саманта Коул исчезнет. А разве это не равносильно смерти?
– Что? Как? – Райан не ожидал такого поворота.
– Мне сегодня позвонили старые-старые подруги. Вместе играли в футбол в средней школе. Мы много лет уже не списывались, а тут звонок. Триш в больнице. Какой-то длинный и сложно выговариваемый диагноз. Но главное, врачи даже не знают, доживёт ли она до конца месяца, – я уткнулась в грудь парню и пыталась согреться в его руках. – Уму непостижимо! Ей всего семнадцать. Кто умирает в семнадцать от болезней? Так ведь не бывает!
Я замолчала, потому что глаза снова стали мокрыми, а сдерживать слёзы и говорить одновременно я не умела. А я плакала по себе. По своим прожитым тридцати годам! Видит бог, мне нравилось быть одинокой тридцатилетней жительницей Нью-Йорка. У меня было почти всё, о чём можно было мечтать: квартира, интересная работа и солидный счёт в банке. Можно сказать, только эти обстоятельства и примеряли меня с прошлым. И вот мне снова семнадцать.
Только теперь у меня чужое имя, чужое лицо и чужая жизнь.
Вы скажите: «Радуйся Саманта! Вот твой второй шанс сделать всё правильно, сделать идеально. Исправить ошибки. Устроить всё по твоему плану…».
Бла-бла-бла!
Но я не хочу чужую жизнь во лжи! Я хочу свою настоящую! Я хочу приехать к родителям и своими глазами посмотреть на новую черепицу на крыше. Я хочу ответить на звонок Оливера и сходить с ним в кафе, даже если это ни к чему не приведёт. Я хочу в бар с друзьями, в конце концов.
Но если блокатор не подействует, меня будет ждать бесконечно долгий школьный год, муки выбора колледжа и ещё четыре года учёбы.
Я не хочу проживать это снова! Не хочу!
– Бывает, ещё как бывает, – вздохнул Райан. – В последний год средней школы у одного парня из моего класса по литературе нашли рак. Он боролся как мог, но до выпускного не дожил. Сгорел как свечка! Я до сих пор помню, какой шок испытал, увидев его лысую голову, тонкие руки и ноги, тёмные круги под глазами на худющем лице. Жуткое было зрелище, что и говорить.
– Ей ведь было всего семнадцать, как и мне. И планы на жизнь у неё были такие же. Мальчики, танцы, выпускной, колледж. И что теперь? Девочки сказали: даже если она выживет, то уже никогда не вернётся к полноценной жизни. Лекарства. Прикована к кровати. Разве это жизнь?
Парень обнял меня ещё крепче и поцеловал в макушку.
– А что если со мной случится что-то подобное? Что если я завтра проснусь в больнице, умирая от неизвестного науке заболевания? А как же светлое будущее, которое нам обещают родители и учителя? Всё? Ничего больше не будет? Только боль и страдания, да?
– Сэм, успокойся, с тобой такого не случится. Я уверен! И да, болезнь твоей подруги – это ужасно, я не спорю, – тихо заговорил он. – Жизнь вообще ужасно несправедливая штука. Но из всего можно извлечь урок! Если завтра может и не быть, что нужно делать? Правильно, жить сегодня. Делать то, что тебе нравится. Получать удовольствие от самых простых вещей. Быть вместе с людьми, которые тебе по-настоящему дороги. Моим друзьям даже не потребовалось умирать, чтобы я всё это понял.
– Именно поэтому ты встречался с половиной школы? – горько усмехнулась я.
– Ну я не говорил, что выучил урок без ошибок. Зато теперь я нашёл нужного человека.
Я отстранилась и посмотрела ему в глаза. Они светились, а на лице застыла идиотская улыбка. Мой зацикленный на проблемах мозг отказывался понимать, чего Райан ждёт. А ведь он чего-то ждёт.
– Баркер, ты смотришь на меня так, будто я с тобой на другом языке говорю!
– Я что-то упустила, кого ты нашёл?
– Тебя я нашёл! Я думал, что ты лучше понимаешь намёки.
Для меня это прозвучало как гром среди ясного неба. Я, конечно, догадалась, что нравлюсь ему. Но все наши поцелуи списала на… не знаю на что. Просто списала на удачные обстоятельства. Ну да, мне не раз говорили, что я из тех людей, что в упор не видят или не хотят видеть очевидные вещи.
И теперь я стояла и хлопала глазами, как полная идиотка.
– Что? – выдохнула я.
– Мне потребовалось много, возможно, даже слишком много попыток, чтобы найти самую потрясающую девушку на свете. Но я её нашёл! И это ты. Неужели ты до сих пор этого не поняла?
Я отрицательно покачала головой. Он тяжело вздохнул и притянул меня к себе.
– Господи, ты иногда такая глупая, – пробормотал Райан, уткнувшись мне в волосы. – Эй, да ты замёрзла!
Я прислушалась к себе и на удивление отметила, что и правда уже дрожу от холода. Что сказать, с такими эмоциональными потрясениями за один день странно, что я помню, как дышать.
– Нужно тебя согреть. Немедленно!
Парень легко подхватил меня на руки и понёс к машине. Усадил на заднее сидение, включил печку и сам сел рядом. Я забралась на сидение с ногами, придвинулась поближе Райану и уткнулась носом ему в шею.
Если мы застынем в этом мгновении навечно, то моё будущее уже не будет такой отвратительной штукой, правда?
Мы просидели в машине на берегу океана несколько часов. Молчали, слушали шум волн и обнимались. Кажется, мы даже задремали. По крайней мере я помнила, как моргнула, а в следующее мгновение солнце уже клонилось к закату. Райан умиротворенно сопел рядом. Я заметила, что на переднем сидении засветился телефон. Аккуратно переложила голову парня на спинку сидения и потянулась вперёд. Смартфон был Райана, и ему звонила мама. Двадцать пятый раз. Я едва не застонала: у парня опять будут проблемы. И опять из-за меня.
Через час мы уже стояли напротив школы.
Райан выбрался из машины, обошёл её и галантно открыл мне дверь. Я кокетливо улыбнулась и приняла его протянутую руку. Парень помог мне выбраться, а потом резко притянул к себе и поцеловал.
Что там пишут в книжках про такие моменты? Бабочки в животе? Ну да, что-то именно такое у меня в животе и появилось. А ещё ноги немного подкосились, сердце бешено забилось, и уши мгновенно загорелись.