Гунмир действительно не глуп, вот только намёк был больно уж толстый. Какой мотив у него самого говорить о таком?
— Интересные мысли. Интересные и опасные. Не боишься делиться ими с первым встречным?
— А я разве что-то сказал? Гунмир удивлённо посмотрел на меня.
— Значит, показалось, — не стал спорить я. — Ну так что, поговоришь со своей охраной?
— Пожалуй, проведу беседу. Смотреть за вами не перестанут, но так сильно зубы скалить не будут.
И на том спасибо…
Путь мы держали в деревню Козий лог. Почему-то именно на это место ткнул на карте Дунвест и даже логически объяснил свой выбор. Последний крупный посёлок, где ещё не было зафиксировано случаев нападения, и который находился в пределах ранее обозначенного радиуса. А ведь действительно, кровавый убийца орудовал только в крупных по местным меркам населённых пунктах и не повторялся с выбором места. Что было по меньшей мере странно, ведь куда проще подыскивать жертвы среди одиноких путников или постояльцев трактиров, чем мотаться по всей округе с риском быть замеченным соседями или баронской дружиной. Только если, конечно, его целью было не утоление своего извращённого голода, а что-то иное и вполне себе прозаичное. Например, посеять страх и смуту. Не думаю, что всё так просто, но, во-первых, чем не версия, чтобы её проверить? А во-вторых, это не мешало мне проверять другую.
По словам Гунмира, деревня эта была ничем особо непримечательна, и единственной её особенностью был тот факт, что половина её пребывала на территории баронства Волка, а вторая часть — уже в баронстве Клевер. Границей же служил тот самый пресловутый лог, который почему-то облюбовали местные козы. И сыну барона периодически приходилось приезжать сюда, чтобы авторитетно решать споры о том, кто у кого умыкнул очередное «заблудившееся» парнокопытное, и кто за это должен понести наказание. Со стороны Клевера, кстати, приезжал Уфлемир, которому год назад я прилюдно перерезал горло. А ведь он приходился Гунмиру двоюродным братом. Впрочем, в разговоре я не услышал каких-то тёплых чувств к этой особе, видимо, даже Волки не особо ценили его заносчивость и наглость.
Отправленные на разведку Хорки и Пруст вернулись и принесли сразу несколько новостей. Эпизоды насильственной смерти в этом году пока не случались, если не считать одного несчастного крестьянина, которого на рога поднял его же бычок. Но слухи уже добрались и до этих мест, отчего на лицах людей не было радости, а на улицах деревни к вечеру почти не было играющих детей. Второй же причиной подобного поведения жителей стало наличие вооружённых людей Бродрика, которые заявились ещё вчера, отчего в напряжении была вся деревня, и особенно староста, дом которого те заняли для своего проживания.
Услышав о таком, я даже подумывал развернуть отряд, чтобы не рисковать понапрасну. Но лошадей у дома старосты Пруст насчитал всего лишь 9, так что нас было вдвое больше. К тому же Гунмир, напротив, горел желанием узнать, что привело людей князя в его земли, и почему они позволяют вести себя именно так.
Когда мы въезжали в Козий лог, жители радушно встречали единственного наследника барона и их будущего правителя. Точно так же, как это делали и другие подданые на всём протяжении нашего пути сюда. Люди любили своего барона и его семью, и даже гордились тем, что живут под защитой Волка, сильного, но справедливого. От того Гунмир не мог просто так покинуть деревню, не попытавшись разобраться с наглецами Бродрика. Такое могло бесповоротно испортить не только его репутацию, но и запятнать честь всего рода.
— Где командир? — спросил он, когда мы подъехали к дому старосты.
Парень, стоящий на крыльце и смотрящий на наш сдвоенный отряд с показным безразличием, скривил в полуулыбке лицо. После чего развернулся и крикнул в приоткрытую дверь:
— Бельфер! Тут почти целый барон приехал, вопросы задаёт!
После этого горластый мужик развернулся и продолжил пялиться на нас, даже не убедившись услышал ли его кто-то внутри дома, или нет. Либо у него отсутствует инстинкт самосохранения, либо это намеренная провокация. И я видел, что она почти достигла цели. Лицо Гунмира покраснело, а рука легла на рукоять меча. А ведь за нами сейчас наблюдало не так уж мало деревенских, попрятавшихся за заборами или делающих вид, что забрели сюда по делам.
Появившийся Бельфер почтением к благородной особе также не отличался. Его я, кстати, уже видел однажды, среди военных советников тогда ещё баронессы Жиневы. Сейчас же он с очевидным пренебрежением заявил: