Как же я не люблю, когда кто-то говорит мне, что я ему вдруг что-то должен. Особенно, если этому человеку уже нечего терять.
— Не помню, чтобы я был чем-то обязан роду Волка. Меня ждёт дорога на север.
— Только после того, как мой сын будет в безопасности, — в голосе барона зазвенела сталь, но следом уже куда более мягче он добавил. — Думаю, что и твой заказчик будет совсем не против, если ты выполнишь мою просьбу. Он как никто в этом заинтересован, если хочет достичь своей цели.
— И всё же, я откажусь. Надеюсь, в этом случае меня не постигнет та же судьба, что и имперского мага, посетившего вас 8 лет назад?
— Кто знает, Мазай, кто знает… Но твои друзья уже пребывают у меня в гостях и вместе со мной будут дожидаться хороших вестей. Поэтому я рекомендую тебе не задерживаться в моём замке, а поспешить на выручку моему сыну. А чтобы сгладить ощущение несправедливости, которое тебя сейчас несомненно гложет, я готов заплатить за свою «просьбу» интересной для тебя вещью.
Барон открыл вторую створку шкатулки, и магический свет лежащего там жертвенника заставил меня затаить дыхание, пробудив сосущее чувство голода в районе солнечного сплетения.
— «Соглашайся», — услышал я внутренний голос и, поддавшись наваждению, кивнул. Это не осталось незамеченным для главы рода.
— Рад, что мы договорились, — сказал он. — И… удачи нам всем.
В малом зале, где обычно принимал гостей мастер Ульдаг, не было и намёка на ветер. Оба окна были закрыты и даже зашторены, чтобы красное закатное солнце не мешало разговору. Но отчего-то огоньки во всех масляных лампах сегодня всё равно танцевали свой особенный танец, отбрасывая движущиеся тени на стены и предметы мебели. Не от того ли, что даже языки пламени ощущали, что по соседству с ними беседу ведут два сильнейших мага королевства.
— Отрадно видеть тебя в моей скромной обители, магистр. Отрадно и волнительно.
— От чего же тебе волноваться, друг мой Ульдаг? Разве не ты сказал моему человеку, чтобы в следующий раз я не посылал слуг, а пришёл к тебе сам?
— Долго же ты собирался в дорогу, Шад. А ведь здесь совсем недалеко от столицы. Или же дорога от Той’о’тура к подножью столь утомительна, что ты стараешься лишний раз не покидать королевский чертог?
— Дела, — коротко прокомментировал магистр, неожиданно нагрянувший к Ульдагу в гости. — Король Загоррик всё чаще хочет видеть меня подле себя. С возрастом его одолевает всё больше сомнений, от того он часто ищет моего совета.
— Ты всегда хорошо видел нити, Шад. Но даже тебе не дано доподлинно знать, куда они в конечном счёте приведут. Действуя в настоящем, ты меняешь будущее, и таких желающих влиять на ход истории куда больше, чем тебе кажется. От того всё это похоже на бесконечную игру, победителей в которой определяет всё тот же случай. Так разве стоит оно того?
— Ха, я хорошо помню твои уроки, Ульдаг. Но не лукавь, ведь я знаю, что и ты плетёшь свой узор. К тому же не так давно ты сам был частым гостем в Той’о’туре и стоял возле трона по левую руку от короля. Твои советы он слушал с неменьшим вниманием.
— Ровно до тех пор, пока они ему нравились.
Магистр на секунду задумался, словно вспоминая что-то.
— Знаешь, когда я путешествовал в поисках новых знаний, то пару раз дорога приводила меня в Южные королевства. Там мне довелось увидеть много диковинных вещей, вышедших из мастерских Мёртвого города, или как зовут его южане — Города чёрной печали. Туда до сих пор ходят смельчаки в поисках чего-то, что осталось ещё со времён Раскола. Так вот, одной из таких диковинок была хрустальная пирамидка, которая имела удивительное свойство. Если в неё направить луч обычного света, то он разделится на несколько других. При этом каждый из них будет разного цвета. И что удивительно, никакой магии в этой вещице, которую они зовут призмой, нет.
— К чему ты это, Шад? Ты же знаешь про мои ограничения. За всю свою длинную жизнь я ни разу не покидал пределы королевства.
— Я к тому, что иногда нужно быть мудрее и пропускать свою «правду» через такого рода призму. И те её лучики, что имеют для тебя неблагоприятные оттенки, лучше никому не показывать.
— Что ж, спасибо за ценный совет. Но не ради него же ты сюда пришёл? Я чувствую в тебе напряжение, сковавшее и тело, и разум. Поэтому не томи ни себя, ни меня и говори, для чего ты здесь.
Ульдаг почувствовал, как изменилась аура магистра. Его взгляд стал отстранённо чужим и холодным. Он неторопливо стянул тонкую, почти невесомую перчатку из льна и хлопка со своей левой руки, явив взору мастера простое железное кольцо с опоясывающей его вязью символов. Эти буквы едва ли мог разобрать один человек на сотню, проживающих сейчас в Греше, ибо стёрлись они уже из памяти большинства людей за ненадобностью. Но это не отменяло власти кольца над каждым из них. Ведь носивший его говорил устами самого короля, и каждое его слово сейчас падало подобно кузнечному молоту на раскалённый металл.