— Мастеру Ульдагу в десятидневный срок надлежит подготовить записи о всех своих знаниях касаемо природы сродства, магов сродством страдающих и способах их использования для службы на благо королевства. После чего явиться к королю для передачи этих записей и дачи новой клятвы.
Магистр снова одел перчатку и посмотрел в глаза собеседнику. Словно пытаясь сгладить сухие слова королевского приказа, он куда менее официальным тоном добавил:
— Король обеспокоен грядущей бурей. Королевство стало слишком сильно зависеть от одного человека, пускай и связанного нерушимой клятвой верности. Ты не вечен, Ульдаг, седина в твоих волосах тому свидетель. К тому же враги королевства могут предпринять попытку ослабить Греш, устранив один из источников его могущества — тебя.
— И поэтому Загоррик решил сделать тебя новым хранителем моих знаний?
— Он лишь хочет иметь альтернативу. Твой статус и положение при этом не изменятся.
— Когда мне повязали ленту, Шад, ты ещё не родился. От того ты можешь не знать, какой именно была моя клятва королю Альстасу и тем, кто впоследствии займёт его место. Клятва нерушима только если обе стороны выполняют свою часть сделки.
— И всё же, такова воля короля. И так будет лучше для Греша.
Мастер Ульдаг чувствовал выжидательный взгляд магистра Шада, некогда бывшего его учеником, а в последствии ставшего его соратником. Многих тогда смутило, что такой сильный одарённый выбрал себе в наставники меченого лентой. Они шептались за их спинами и даже втайне надеялись, что такой союз постигнет неудача. Но кто в итоге оказался прав? Кто лучше Ульдага смог бы развить талант будущего магистра? И Шад, понимая это, какое-то время оставался верен ему, разделяя пусть лишь и отчасти идеи наставника. Но что-то 10 лет назад изменилось. Ульдаг хорошо помнил тот момент, когда их нити, завязанные прочным узелком, вдруг начало тянуть в разные стороны.
— «Это было решено ещё тогда», — подумал он.
В этот момент сигнальный камень, лежащий в его поясном кармане, кольнул его сгустком энергии.
— «Но свершится сейчас», — уловив сигнал, закончил свою же мысль мастер.
Один из разбросанных по континенту маячков дал о себе знать. И этот был, пожалуй, самый важный из всех. Барон Волка принял условия сделки, а значит, настало время действовать.
— Ты прав, Шад, грядёт буря. Новое время требует новых решений. Десяти дней на подготовку мне хватит.
Глава 13
Не всегда приятно оказаться правым. Иногда до последнего веришь, что твои подозрения и дурные предчувствия обманывают тебя, и всё закончится если и не миром и дружбой, то хотя бы обойдётся без человеческих жертв. Но раз за разом убеждаешься в обратном.
Скелеты в шкафу дома Волка оказались не из приятных. Как и последовавший за их раскрытием ультиматум от его главы. Зайцы стали заложниками, а мне теперь ничего не оставалось, кроме как мчаться на юго-запад, чтобы успеть перехватить пленённого Гунмира до того, как его передадут Бродрику. Боюсь, в противном случае вызволить его будет уже архисложной задачей.
Успеть-то я успел. Правда, всего в одном дневном переходе до замка Клён, где пока что обитали князь и его супруга. Но вот что делать дальше, было неясно.
Большой отряд, следующий по главному тракту, я заметил заблаговременно и до темноты старался держаться на отдалении. Я удивился и расстроился одновременно, когда мы проехали небольшую деревушку, а ведь уже вечерело. Выкрасть Гунмира в условиях деревенской застройки было бы куда легче, чем действовать почти что в чистом поле. Но, видимо, какие-то причины на то у командира отряда были. Дождавшись, когда люди князя, наконец-то решили организовать ночёвку, я отправился на разведку. Чтобы не привлекать внимания, свою лошадь я оставил в соседнем лесочке, а броню запрятал в седельную сумку, ведь я искренне надеялся вернуться за своими пожитками. К ночной стоянке добрался уже на своих двоих, а точнее, когда на двоих, когда на четырёх, а под конец и вовсе ползком, словно змея в траве.
Почти три десятка солдат встали плотным лагерем на удобной вытоптанной поляне возле небольшой рощицы и несли вечерний караул. Палатку, где держали Гунмира, я обнаружил сразу. Именно её охраняли лучше всего, при чём не только со стороны входа, но и по всему периметру. А вот тело мёртвого колдуна хоть и было бережно уложено на телегу с тремя бортами и даже накрыто некогда белой тканью, особой ценности, очевидно, не представляло. По крайней мере никто возле него не дежурил. Люди, наоборот, словно избегали этого места.