А он умеет извиняться!
9:42
Утром я записала голосовое сообщение в нашу с девочками группу в Вотсапе о вчерашнем вечере, и теперь Настя не может успокоиться. Зря я так поспешила. Нужно было рассказать все при встрече.
Королева
Это самое лучшее извинение!
Но языком было бы эффективнее…
9:44
Я
Настя!!! Имей совесть! Я на работе.
9:44
Богиня
Настя права. Он выбрал правильный способ. Словами точно ничего не получилось бы.
9:45
Я вздыхаю и откладываю телефон. К обеду мне нужно свести данные по отделам.
Королева
У меня есть предложение на эту субботу. Антон хочет отметить начало нашей совместной жизни. Поэтому ничего не планируйте. Мы вас ждем. Заодно наконец познакомитесь.
9:58
Я так рада за нашу неугомонную Настю, что готова расцеловать Антона при встрече. И, похоже, у меня появилась такая возможность. Улыбаюсь экрану телефона.
Богиня
Конечно, мы будем!
10:00
— В телефоне что-то смешное?
От неожиданности я вздрагиваю и поднимаю голову. Но улыбаюсь вновь, когда вижу обеспокоенное лицо Леши:
— Напугал?
— Немного. Ты так тихо вошел.
Леша садится в одно из кресел. В руках он крутит стикер, то сворачивая его в трубочку, то снова разгибая. Непривычно видеть его таким серьезным.
— Ты что-то хотел?
— Какие цветы любит Марина? — Леша смотрит на руки. Его щеки чуть розовеют.
— Кустовые розы любого цвета, — я тру подбородок, вспоминая. — А что?
— Я пригласил ее на свидание, — ямочки на щеках Леши становятся более четкими от улыбки. — Вот и решил узнать.
Вот это да! А Марина как партизан молчит.
— И когда ты ее пригласил? — я встаю со своего места и плюхаюсь на кресло рядом с Лешей. Работа подождет, потом просто прибавлю темп.
— Только что, — пожимает он плечами. — Договорились на воскресенье, потому что в субботу у нее дела.
Вот и еще одна тема для разговора с девочками в субботу. Я улыбаюсь Леше и кладу ладонь на его руку, чтобы сказать, что очень рада это новости, но не успеваю. Тактичное покашливание перебивает меня. Марс стоит в дверях и смотрит на наши с Лешей руки. Вот, черт! Представляю, как это выглядит со стороны. Марс недоволен, и это мягко сказано, его губы сжаты в полоску, взгляд напряжен. Он сейчас буквально мечет молнии.
— Я пошел, — Леша встает и подходит к Марсу. Они жмут друг другу руки. — Лина, спасибо за помощь! — и, кивая мне, выходит из приемной.
— У тебя нет работы? — Марс наблюдает как я иду рабочему месту.
А я смотрю, удивляясь тому, как он может быть таким потрясающе красивым, словно позирует для обложки глянцевого журнала. Его волосы чуть влажные из-за дождя на улице. В одной руке Марс держит серое кашемировое пальто, в другой — сумку. Вместо костюма на нем сегодня синие джинсы, обтягивающие сильные ноги, и белый свитер с высоким горлом.
Краска заливает мои щеки. Неужели я вчера оставила следы? Провожу в воздухе пальцем вокруг своей шеи и вопросительно смотрю на Марса.
— Не очень понимаю о чем ты, — он поднимает бровь и чуть наклоняет голову.
Я краснею еще больше и закусываю нижнюю губу.
— Шея…я? — набираю воздуха и на одном дыхании выдаю: — Яоставилазасос?
— Что, прости? — на лице Марса мелькает намек на улыбку и в уголках глаз собираются лучики морщинок. Да он смеется надо мной!
— Я оставила засос? — медленнее повторяю я, еще раз указывая на свою шею, чтобы Марс понял про что я.
— А ты бы этого хотела? — Марс облокачивается на стойку ресепшена. Его голос тягучий и низкий.
Сердце начинает стучать быстрее. Нет, чего бы там ни хотела моя Венера, сегодня я неприступна! Встряхиваю головой и делаю максимально безразличный вид.
— В любом случае, свитер вам не идет. Шея выглядит короткой, — утыкаюсь я в монитор и снова приступаю к таблице, чтобы не смотреть на Марса. Боюсь, мои глаза с потрохами выдадут мою ложь.
Марс молчит какое-то время, а потом начинает смеяться. И я впервые слышу такой его смех: бархатный и задорный. Мне стоит колоссальных усилий не улыбнуться тоже. Но я стоически держусь, усердно думая о данных в таблице.
— Тогда ты тоже сегодня выглядишь не очень, — выдает Марс и заходит в кабинет, закрывая за собой дверь.
Я утыкаюсь лбом в стол и запускаю ладони в волосы. Минута самобичевания, и я приступаю к работе, которую и так уже прилично затянула.