— Макс не знал.
Дима говорит слишком тихо. Я поворачиваюсь к нему. Уголки его губ опущены, печальный взгляд устремлен на качающиеся качели.
— Макс не знал, — уже громче говорит он. — Все, что я дальше скажу, ни в коем случае не оправдывает Аню, но она моя сестра, — Дима запинается. — В общем, так получилось, что с Максом мы знакомы уже давно. Анька же влюблена в него лет с шестнадцати. Я знал, что они пару раз даже спали. Был против, но Аня меня просила не вмешиваться, — он вздыхает.
Порыв ветра треплет волосы. Мне неприятно слушать о любовных похождениях этих двоих, но я молчу и жду продолжения.
— Макс, он же никогда не стремился к семейной жизни. Да и не задерживался в отношениях надолго, — Дима усмехается. — А Аня все надеялась, что станет для Макса той самой, а тут ты пришла с ним на покер. Как Аня рвала и метала после этого. Она же хотела просто немного побыть с Максом. Придумывала разные предлоги, то для меня праздник готовить, то вместе подарок мне купить. Макс к ней, в целом, безразличен, а ради меня он в лепешку разобьется. Я просил его не отказывать Ане. Больно же видеть, как сестра страдает. Вот Макс и не отказал: согласился даже на совместное поздравление, хотя идея изначально ему не нравилась.
Дима снова вздыхает и трет переносицу. Встает, разминаясь, делает пару шагов вперед и разворачивается ко мне. Не могу понять, к чему он клонит.
— Ну так и что? — не выдерживаю тишины.
— В четверг Аня попросила Максима приехать под каким-то предлогом. Не знаю точно. К ней он ехать отказался. Договорились у меня. Все было хорошо, пока Макс не сказал, что будет не один. Аня психанула. Знатно так. Мы думали, что она уехала. Расслабились. Я спросил, с кем же Макс будет, и он сказал, что с тобой. А потом спросил: “Помнишь звезду из клуба? Так вот, это она”. Он рассказал все, да с таким детским восторгом… Ну у вас и история, ребята! — Дима усмехается и смотрит мне в глаза. — И про клуб, и про три недели, и про мысли о мести, которые потом отбросил, и о твоих страхах, — он снова делает паузу, глубоко вдыхает и выдыхает, как перед прыжком. — Вы, женщины, страшные создания. Ваши ум и хитрость способны на многое. Вот и Аня, вернувшаяся извиниться, подслушала наш разговор. Как она этим воспользовалась, мы помним, — Дима хлопает в ладоши и смотри на меня.
— Подожди, — я мотаю головой и усмехаюсь. — Серьезно? — смотрю Диме в глаза, чуть сдвинув брови. Поднимаюсь со скамейки. — Ты мне выдаешь всю вот эту банальщину, чтобы что? Чтобы я поверила? Так что ли? — хочется ударить Диму. Руки сами по себе сжимаются в кулаки, пальцы покалывает.
— Эта, как ты говоришь, банальщина является правдой, — бурчит Дима.
— Тогда расскажи мне вот что: почему же твой драгоценный Максим стоял истуканом и слушал все то, что она говорила? — я подхожу вплотную к Диме. — Почему не вырвал у нее микрофон и не сделал ничего? — тычу Диму пальцем в широкую грудь. — И главное, что же это за подарок такой особенный, что он сразу не понял, о чем речь? — шиплю я.
Мы молча сверлим друг друга взглядом. Я отвожу глаза, не дожидаясь ответа, и качаю головой. Кажется, скажи Дима сейчас хоть что-то еще, и я поверю. Но он молчит. На улице внезапно становится очень холодно. Только что появившаяся надежда вновь угасает внутри.
— Максим пригласил джазовую певицу, чтобы она спела специально для меня, — долетает мне в спину. — Поэтому сразу ничего и не понял. Но когда осознал, бросился за тобой, только тебя уже нигде не было. Он искал…а потом устроил разнос, — Дима разводит руками.
Венера внутри предательски хлопает в ладоши от счастья. Я же снаружи напоминаю себе безэмоциональную статую.
— Я не могу в это поверить, — и тут в моей памяти всплывает наш с Марсом разговор, когда он признался, что боится меня потерять. Мысли начинают путаться.
— Давай так, я бы не стал очернять сестру и участвовать в этом фарсе, — Дима ведет плечами и делает вид, что отряхает невидимую пылинку.
— Почему он сам не приехал?
— Кто? — Дима моргает и чуть хмурится.
— Максим! Почему не он? — я чуть наклоняюсь вперед.
— А ты бы стала с ним разговаривать? — Дима поднимает бровь. — И он тоже гордый. Не будет навязываться, если не нужен. Ты же сама сказала, что уходишь от него. И просила тебя не трогать.
Да, что-то такое припоминаю. Выпалила напоследок. Сама не понимала, кому больнее делаю.
— Он должен был приехать сам, — горечь обиды все никак не отпускает.
— Поговорим о том, кто кому что должен? — злобный прищур голубых глаз настораживает. — А ты? Ты ничего ему не должна? Например, дать шанс высказаться, объясниться? Да, у него свои тараканы в голове, но он не мудак! Если он сказал, что с тобой, значит он с тобой. Макс не бросается такими словами, — Дима тыкает пальцем в воздух в такт каждому слову.