Пораженная собственным открытием, которое она сделала несколько дней назад, Стефф теперь знала, что, если Джой что-нибудь решил, никто и ничто не изменит его решения. Тори могла стоять здесь, решительная, как Жанна д'Арк, и бросать вызывающие взгляды на Стефани до тех пор, пока силикон не растает, но, сколько бы она ни покачивала бедрами, ни надувала губки и ни трясла грудью перед глазами Джоя, это ничего не изменит!
Глава четвертая
Как Джой и предполагал, Стефани перестала изображать любящую жену, едва они остались одни в коттедже.
— Послушай, Джой Фокс. Я согласилась спасти твою задницу и эту сделку, притворившись твоей женой, — сказала она, угрожающе наставив на него палец, — но я не собираюсь играть роль маленькой преданной жены и обслуживать тебя по ночам.
— Я сказал, что…
— Я знаю, что ты сказал! Мол, стоит тебе только щелкнуть пальцами, и ты получишь все, чего хочешь.
— На самом деле я сказал это после того, как ты захлопала своими длиннющими ресницами и заявила, что хочешь жить в коттедже, чтобы побыть со мной наедине.
— Я надеюсь, ты не понял это буквально! — Стефани возмущенно отпрянула. Если кто и хлопал ресницами, то только не она! И он должен быть чертовски ей благодарен, что она помогла отделаться от Маллиганов хоть на время.
— Да, идея о коттедже была гениальной, — согласился он, осматриваясь вокруг. Стефани открыла одну из двух внутренних дверей и исчезла из виду. — К сожалению, — он повысил голос, чтобы она смогла его услышать, — это не избавляет нас от ужина с ними сегодня вечером.
Мебель и два тканых коврика на полу разделяли главную комнату коттеджа на столовую и гостиную. В одном углу стояли три высоких стула с плетеными спинками, а за ними за жалюзи скрывалась маленькая кухня.
— Неплохо, — пробормотал он, обернувшись, когда Стефани вернулась в комнату через вторую дверь.
— Ты изменишь свое мнение, когда узнаешь, что здесь только одна спальня и одна кровать.
— Предполагается, что мы женаты. Я же не мог попросить две кровати, правда?
— Это я понимаю! — огрызнулась она. — Но я думала, что здесь будет складная кровать. На всех наших курортах это предусмотрено.
— Когда «Портер» купит этот курорт, мы так и сделаем. А пока что-нибудь придумаем.
Она бросила на него странный взгляд.
— В таком случае нам остается надеяться, что софа раскладывается. Иначе тебе придется растянуться на полу.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю, Джой, — сказала она назидательно, — что один из двух человек, находящихся сейчас в этой комнате, не будет спать на роскошной кровати с водяным матрасом. Но я буду.
Он нахмурился при виде двухместной софы, которую осматривала Стефани. Джой всегда спал беспокойно и знал, что всю ночь будет крутиться между подлокотниками софы, даже если каким-то чудом ему удастся растянуться на ней во все свои шесть футов пять дюймов.
— Бросить жребий будет более демократично.
— Конечно. Но поскольку я не соглашалась приезжать сюда, и у меня даже не спросили, хочу ли я этого, я не признаю за тобой демократических прав. Вот! — воскликнула она, когда наконец разложила софу. — Твоя брачная постель! Если дорогой муж хочет к тому же спать на простынях, ему самому придется постелить их, потому что я не собираюсь это делать без кольца на пальце.
— Стефф, у тебя нет сердца. Я не смогу заснуть на ней, она слишком короткая. У меня ноги будут свешиваться.
— Подогни их.
— Я не смогу спать с подогнутыми ногами. Ты знаешь, что я во сне вытягиваюсь во весь рост.
Стефани рассмеялась.
— Видишь ли, Джой, я отношусь к тому небольшому проценту женского населения между восемнадцатью и сорока, которым не известны твои привычки в постели. Думаю, нужно спросить о них у леди Маллиган.
— Очень смешно, — пробормотал он. — Даже Дункан знает, что я беспокойно сплю. — Подойдя к этой рассчитанной явно на пигмея штуковине, он сел и застонал. — Я никогда не смогу заснуть на этом! Настоящее ложе для йога, — жалобно проговорил он, но Стефани с безмятежным видом занесла свой чемодан в спальню.
Решив, что пора выпить, Джой направился к холодильнику.
— Не слишком там устраивайся, — прокричал он, — мы еще не договорились.