Видя, что настроение подруги улучшается с каждой секундой, Александр Надашди подошел и по-дружески обнял ее, а Егор Бургомистров заявил, что у него отличные новости для них троих, так что венгерке больше не придется терпеть общество Крэйвена.
- Пусть жалуется кому угодно, – хмыкнул Делец. – Все давно знают, чего он хочет.
- Не дай Каин придется что-то рассказывать, – пробурчала Иола.
- Что рассказывать? – прозвучал знакомый голос.
Вздрогнув, друзья обернулись. Они настолько увлеклись, что не заметили, как к ним подошел Виктор со своей свитой. Крэйвен маячил где-то вдалеке, однако не мог подойти к девушке настолько близко, насколько ему хотелось. Князь Будапешта, довольно влиятельный в Европе Сородич, подошел поближе к своему Дитя и двум ее приятелям, которые моментально вытянулись по струнке и отдали честь.
- Так что же ты мне расскажешь? – повторил свой вопрос Старейшина и, увидев, что воспитанница опустила взгляд, приказал: – Иди за мной.
Легкий взмах руки – и свита покорно расступилась, не смея идти за своим Князем, пока тот не разрешит. Следуя за Виктором, Иола гадала, с чего начать разговор. Если Старейшина решил поговорить с ней с глазу на глаз, то либо случилось что-то из рук вон выходящее, либо он все-таки хочет обсудить ту ситуацию с Крэйвеном. Эта мысль вызывала жуткую дрожь в теле, но Бруха старалась этого не показывать. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь увидел ее слабость и впоследствии воспользовался ею – среди жителей поместья было немало тех Сородичей, которые считали, что венгерка зря ломается, отвергая Крэйвена, ведь он, как никто другой соответствует ее статусу. Пусть она не одной крови с Старейшиной, приемная или нет, но она все еще оставалась дочерью Князя. Они советовали Виктору не обращать внимания на женские капризы, однако Вентру резко пресек все аргументы одной только фразой, что его воспитанница сама будет решать, что и когда ей делать. Против этого никто не посмел возразить, но мысли все равно оставались прежними.
Знаком приказав свите оставить их и подать кровь, Старейшина убедился, что в его покоях никого не осталось и только тогда позволил себе на какое-то время побыть просто любящим приемным отцом. Он подошел вплотную к Иоле и обнял ее с улыбкой. Вампирша, чувствуя, что успокаивается, обняла в ответ.
- Как ты, Дитя?
- Немного поговорили, и стало лучше, – девушка не могла перестать улыбаться. Виктор, по мнению девушки, был единственным, кто понимал ее.
- Мы давно не проводили время вместе, – как только слуга поставил на дорогой стол хрустальный кувшин с кровью и двумя бокалами, его тут же попросили уйти. Налив драгоценную жидкость, Старейшина протянул один бокал воспитаннице. – Нам следует чаще проводить такие ночи и разговаривать друг с другом.
Павлиди сделала пару глотков и заулыбалась еще шире, ощущая как по венам течет легкий, но такой приятный жар, который разогревает тело и дает ощущение, что она может горы свернуть. Князь никогда не кормил ее плохой кровью, всегда говорил, что его дочь достойна самого лучшего.
- Как продвигаются твои дела с Дисциплинами? – задал Виктор следующий вопрос. – Твоя скорость увеличилась? А что с Могуществом и Присутствием?
– Ускоряюсь довольно неплохо, противник в шоке, – в этом Бруха не сомневалась. – А вот с Могуществом пока не очень, я не так сильна, как Егор.
- Тебе нужно больше практики, – заметил Старейшина. – Но я уверен, что ты справишься со всем.
Поговорив еще немного на отвлеченные темы, Вентру признался, что хотел обсудить с ней наедине важную тему. И, в частности, поговорить по поводу Крэйвена. Услышав до чертиков надоевшее имя, Иола заскрипела зубами. Если Князь начнет гнуть то же самое, что и другие, то она возьмет и выйдет на солнышко, лишь бы подальше от проклятого Тореадора. С самого ее появления в поместье чертов Сенешаль преследует ее со своей любовью и плюет на все отказы. Пока что держит себя в руках, но не дай Каин однажды сорвет крышу. Он гораздо старше самой Иолы, девушка проиграет бой.
- Ну, до такого точно не дойдет, не сомневайся, – усмехнулся Виктор. – А что до Крэйвена… Мечтает получить то, что ему недоступно. Ты знала, что он до тебя проявлял интерес к нашему Шерифу и претендовал на ее руку?
- Ого, – о таком Павлиди слышала впервые. Она знала о слухах по поводу поползновений соклановца Фэйт Линч в ее сторону, но не верила, что речь идет именно о женитьбе.
- Если Фэйт справилась, то и ты сможешь, – Князь пытался утешить воспитанницу как мог.
- Конечно, она же прямой потомок леди Амелии, – в голосе Иолы прозвучал легкий сарказм. – Старейшина Тореадор легко открутит голову каждому, кто покусится на ее род.
Переглянувшись, оба Сородича рассмеялись. Они знали, что леди Амелия не станет питать жалости к тому, кто посмеет непочтительно обращаться с ее потомками. Только поэтому Крэйвен не стал продолжать попытки жениться на Фэйт, зная, что за нее есть кому вступиться, ведь она, в отличие от Иолы, родной по крови Птенец. Но и Виктор не собирался отступать и отдавать свою воспитанницу в жены тому, кого она презирала.
- Я хотел еще поговорить с тобой по поводу операции в метро.
- Шабаш убил Райджела, а Натаниэль куда-то пропал, – девушка опустила голову.
- Я не об этом, – небрежно сказал Князь, вновь наполняя бокал. – Меня больше волнует тот бродяга, с которым ты столкнулась.
Догадываясь, что об этом рассказал кто-то из других Дельцов, что также ездили на задание, Иола не стала отпираться и призналась, что да, ей помог добрый Сородич, не дал мятежнику порвать ее на кусочки. Помог, напоил кровью, вывел наверх и отвел к себе, так как она не успела бы приехать вместе до рассвета. Да, Лайонел не выглядел, как Сородичи ее круга, но он многое для нее сделал…
FLASHBACK
«Спокойствие, только спокойствие», – лихорадочно думала Иола, следуя за Райджелом и одновременно смотря по сторонам на все 360 градусов, не появился ли поблизости тот, кого они ищут.
После непродолжительного обсуждения плана с оружейником, самим Райджелом и другими Дельцами, которых отправляли на задание, девушка подумала, что ни за какие коврижки не согласится работать с Сореном. Все те, кого она встретила за несколько часов, смотрели на нее то с осуждением (как это так, стала частью благородного общества, дочерью Князя и не желает смотреть в сторону Крэйвена), то с брезгливостью по этой же причине. Объяснять что-то молодая Бруха никому не собиралась, пусть думают, что хотят. Она им, как и они ей, ничего не должна. Иола сделает то, чего хочет от нее Князь, отчитается и вернется к своим приятелям. И все, они разойдутся как в море корабли. Но не тут-то было.
Внезапно вампирша вздрогнула и, проморгавшись, уставилась на толпу людей, которые спешили спуститься в метро, чтобы поскорее добраться до дома и увидеть семью. На первый взгляд, все выглядело как всегда, однако что-то не давало ей покоя. И этим чем-то оказался молодой мужчина с длинными дредами и шоколадной кожей. Одетый в довольно поношенные вещи, неся на спине такой же потрепанный рюкзак, он спускался вниз, ловко лавируя между смертными, что выделяло его из толпы для наблюдателей. Мало того, Иола уловила от него нотки чего-то мистического, а присмотревшись получше и вовсе подметила в нем нечто... звериное. Длинные крепкие ногти, скорее похожие на когти зверя, хищный блеск в янтарных глазах. Похоже, это Сородич, но его Иола видела впервые.
Не дожидаясь согласия Райджела, девушка, стараясь не выпускать загадочного незнакомца из поля зрения, двинула следом. Ничего не понимающий соклановец поспешил за ней, но пока не торопился вытаскивать оружие. Павлиди же, распихивая попадающихся на дороге людей локтями, пыталась приблизиться к своей цели и узнать, что же на месте работы Дельцов Смерти забыл этот вампир. До этого Виктор заранее отдал приказ Сородичам не соваться в определенный квартал, так что незнакомец мог быть либо новоприбывшим, либо сообщником того самого преступника, которого поручили разыскать и доставить пред очи Князя. Понадеявшись, чтобы он не был тем, кого нужно задержать, Иола хотела окликнуть его, как вдруг откуда-то издалека послышался женский крик, а затем люди в панике начали разбегаться в разные стороны.