Никогда еще Лизи не одевалась с такой поспешностью. Пока она бежала вниз, с растрепанными волосами, представляла реакцию Джорджи на события прошлой ночи. Джорджи уже пила чай с тостом за обеденным столом, когда Лизи вбежала в столовую, запыхавшись.
— Ты просто не поверишь — я боюсь, что упустила возможность своей жизни!
Джорджи вздернула тонкие брови:
— Ты кого-то встретила?
Лизи не решалась сказать. Она села, поблагодарив служанку, которая готовила им еду и стирала одежду, подававшую ей тост. Отодвинув тарелку в сторону, она спросила:
— Ты нашла себе нового кавалера?
Джорджи улыбнулась довольно самокритично:
— Кого я обманываю, Лизи? Дело не только в моем высоком росте. Я слишком много знаю о политике для собственного же блага. Ни один мужчина не хочет жену, которая может оспорить вопрос католицизма или проблемы, связанные с Законами о зерне, или церковном налоге, или объединении. Нет, не нашла.
И Лизи медлила. Затем она потянулась и схватила сестру за руку:
— Ты самый верный, честный человек, которого я знаю. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Джорджи. Пожалуйста, не соглашайся на такую жабу, как Питер Гарольд.
Джорджи скорчила гримасу:
— Посмотрим.
У Лизи появилось неприятное чувство.
— Но тебя просто разрывает от новостей.
Лизи не смогла сдержать улыбку и рассказала Джорджи почти о каждой детали ее встречи с Тайрелом де Уоренном.
— И он настоял на том, чтобы я пришла к нему в сад в полночь, — на одном дыхании выпалила она.
Джорджи задохнулась от удивления. Ей потребовалось время, чтобы заговорить.
— Я думаю, он был очарован тобой!
Лизи покачала головой:
— Он был очарован девой Мэриан — дерзкой девчонкой, которая бесстыдно флиртовала с ним!
— Но это была ты, — сказала Джорджи, пытаясь сохранять спокойствие; ее глаза были широко раскрыты.
— Не знаю, кем она была, — честно ответила Лизи. — Я никогда не разговаривала так ни с одним мужчиной. Я была шокирована — казалось, что нахожусь вне себя и наблюдаю за своим собственным остроумием!
Джорджи посмотрела на нее с тревогой:
— Но ты не пошла. Ты вернулась домой, оставив костюм Анне.
Лизи закусила губу.
— Я боялась, что он снимет с меня маску и горько разочаруется. И все же, если бы я пошла, мы бы поцеловались, и, Джорджи, мне так хотелось, чтобы он меня поцеловал.
— Ты поступила правильно, — отрывисто произнесла Джорджи. — Ничего бы не вышло из этой встречи, пока ты не согласилась бы на что-то недозволенное.
Лизи хотела сказать, что никогда бы не сделала ничего подобного, но, вспомнив свои бесстыдные тайные фантазии, поняла, что не может ничего возразить.
— Ты поступила правильно, — повторила Джорджи. Она снова улыбнулась, а Лизи стала думать, права ли ее сестра. — Но это успех, Лизи. Ты произвела на него впечатление, и сейчас он точно восхищается тобой.
— Да, кажется, он восхищался мной, — мягко проговорила Лизи.
Странно, но сожаление подавляло удовольствие от этого триумфа.
— Где Анна? — строго спросила Лидия.
Лизи только что вернулась с долгой утренней прогулки неподалеку от деревенской дороги. Она надеялась, что это отвлечет ее от слишком живых мечтаний. Раньше Тайрел был приятной фантазией, которую она вызывала по желанию. Сейчас он преследовал ее на каждом углу. Отогнав его образ, она взглянула на мать.
— Что-то случилось, мама? — осторожно спросила она.
— Да, что-то случилось.
Лидия подошла к лестнице.
— Анна! Спускайся сию же минуту, я хочу поговорить с тобой.
Анна спустилась вниз в белой батистовой ночной рубашке, белом чепце и батистовом халате.
— Мама?
Она обменялась встревоженным взглядом с Лизи.
— Вы двое, в гостиную, живо.
И Лидия пошла впереди них в комнату.
Опять обменявшись взглядами, сестры покорно прошли следом. Лидия ждала у двери, которую она громко захлопнула за ними, и уперла руки в бока.
— Лизи, это правда, что ты флиртовала с пиратом? — спросила она; ее щеки горели.
Лизи заморгала. Краем глаза она заметила, что Анна покраснела. Конечно, она не могла лгать.
— Да.
Лидия широко раскрыла глаза:
— Миссис Холидей видела тебя в игровой комнате. Она сказала, что ты бесстыдно флиртовала!
— Я думала, ты хочешь, чтобы я флиртовала, — осторожно сказала Лизи.
— О да! — воскликнула Лидия, бросившись к ней и схватив ее за руки. — Я так рада за тебя! Но ты, — резко произнесла она, повернувшись к Анне, — ты должна была покинуть бал после бесстыдного поведения, свидетелем которого я оказалась! Ты превратилась в непослушную кокетку, и мне это не нравится, совсем не нравится. Я видела тот вальс! Они не разрешают вальсы даже в Олмаке! А затем ты демонстративно не послушалась меня, свою мать! Вместо того чтобы покинуть бал, ты сговорилась со своей сестрой, разрушив ее единственный шанс на замужество!