Вряд ли можно что-то усвоить, когда невозможно вдохнуть. Ларс покраснел, словно его душили не магией, а вполне реально. Он умудрился кивнуть, хрипя, и Ариан, цепко изучив каждого из парней, а потом и девчонку, неохотно отвел от них взгляд.
…Вместо этого шайн переключился на меня. Задумчивость и внимательность в его взгляде заставили меня похолодеть. Не к добру это.
— Ушли, — холодно и коротко приказал он.
Ларс, наконец, выдохнул и взволнованно ощупал горло, будто боялся, что снова лишится способности дышать. Его дружки тоже подскочили с места.
Кубарем парни кинулись вон из библиотеки, спотыкаясь друг о друга, падая и отталкивая соперников от долгожданного выхода. Даже про девчонку забыли, и та, пробормотав «она в вашем распоряжении, шайн, делайте, что хотите», шустро засеменила за ними, громко цокая каблуками.
А я осталась наедине с молчаливым шайном. Одна. В полной тишине. Только крупные капли дождя тяжело стучали по окну.
Ариан де Шай внимательно осмотрел меня — каждый участок тела, — чем заставил вжаться в угол, как загнанную мышь. Усмехнувшись, он подошёл, но не ко мне, а к окну неподалеку — с резной решеткой на стекле. Поставил руки на подоконник, прищурился, рассматривая пейзаж.
— Здравствуй, Санниа, — ровно сказал он, и меня пробрал озноб от его слов.
Что Ариан теперь со мной сделает? После однокурсников он не просто меня напрягал — а приводил в ужас. Порядки этого мира не укладывались в моей голове. Что это за ученики такие, которые готовы пойти на всё, дабы угодить шайну?
Самого Ариана, казалось, все это не удивило — что особенно тревожно! Он стоял и смотрел в окно с полнейшим равнодушием, а я, часто дыша, пыталась обрести душевное равновесие и успокоиться. Но как бы то ни было, рядом с ним я не могла чувствовать себя в безопасности.
То, что меня так легко поймали в ловушку, так унизили — приводило в бессильную ярость. Как меня достал этот мир! Я застегнула чудом сохранившиеся пуговицы — увы, не прикрывшие ровным счетом ничего, — и неуверенно поднялась на ноги.
Шайн не пошевелился. Хороший знак. Я просто тихонечко смоюсь, только меня и видели. Потеснившись к сумке, осторожно ее подняла. В следующий раз засуну студенческий в корсет и буду на него молиться. Чтобы больше не попадать в такие ситуации.
Строго говоря, это ведь все шайн виноват. Но годами вбитая в меня вежливость не позволила уйти молча.
Проклятая вежливость.
— С-спасибо… — прошипела я, стараясь обогнуть его по широкой дуге, но стоило мне чуточку почувствовать вкус свободы, как Ариан дернул меня за руку, толкая к стене.
Ай! Не деревянная же! Я стиснула зубы, чтобы не выругаться. Хоть на этот раз, но сдержусь! Не хочу больше с ним связываться, прицепился, как репья. Я дернулась в сторону, но Ариан припечатал к стене ладонь, преграждая путь.
Волей-неволей пришлось на него взглянуть. Кто бы знал, как не хотелось… почему именно он на выручку пришел? Даже благодарности к нему не испытывала: вот служанку он не выручил, когда ту наказывали плетями. Стоял, смотрел и наслаждался.
Так что, по правде, я опасалась, что в данном случае его интерес шкурный. Не похож он на рыцаря. Как бы сам на место этого Ларса не претендовал…
Я настороженно проследила за его действиями, когда он в холодной задумчивости скользнул пальцами по моей шее… Ключице… Дёрнул разодранный вырез, словно любуясь видом. Не дав времени отреагировать, медленно поднял взгляд, и мое сердце застучало часто-часто.
— Мне надо… — я попробовала снова вырваться, сжав кулаки и быстро облизав губы, но это обернулось против меня. Взгляд шайна потяжелел, он до боли стиснул мое предплечье, и ухватил за подбородок двумя пальцами.
— Я с тобой не закончил, — холодно пояснил он.
— Но я закончила, — вырвалось у меня. Он глубоко вдохнул, словно только что в мыслях придушил меня на месте, и прищурился.
— Санниа… ты понимаешь, с кем разговариваешь? — очень тихо и очень вкрадчиво поинтересовался он.
— Да хоть с кем, прости, но ты мне не нравишься!
Язык мой — враг мой! Я прикусила язык, но поздно: лицо Ариана исказилось от ярости, хватка усилилась, будто шайн пытался раздавить мои кости. Лицо заныло, и я, пискнув, привстала на цыпочки, чтобы хоть как-то избежать грядущего удара…
Заметив это, шайн ослабил нажим и закрыл глаза, усмиряя эмоции. Когда он вновь посмотрел на меня, ярость исчезла, сменившись равнодушием. Но где-то там, в глубине его проклятой души, тлел огонек недовольства, заставляя меня инстинктивно искать глазами выход.