— Что это с ним? — услышал я голос Вильгельма.
— Где Длань Святого? — вместо ответа спросила моя госпожа.
— У него, — кивнул Вильгельм, — я после драки с епископом был несколько не в форме.
— Этот кретин что же так и спать с ней завалился?! — крикнула Екатерина, буквально сдирая с меня сумку, в которой лежал артефакт.
Следом губ моих коснулось запястье ее руки, в рот потекла кровь. Я судорожно глотал в высшей степени живительную для меня жидкость, пока более менее, не пришел в себя. Когда же сумел поднять на нее лицо, тут же получил хлесткую пощечину, потом еще одну и еще.
— Ну он-то, сопляк, — обрушилась Екатерина на моего спутника, — но ты, я думала, что я тебя хоть чему-то научила. — Судя по звуку, теперь пощечины получал он.
Я тем временем кое-как вывалился из саркофага и даже сумел встать на ноги. Качало, надо сказать, достаточно ощутимо, если Екатерина ударит меня еще раз, я, скорее всего, сыграю обратно «в ящик», ха-ха. Смешно. Видимо, моя госпожа понимала это, потому что, коротко бросив: «В полночь, у князя»; ушла. У нас же оставалось несколько часов на охоту, а мне — еще и на лечение. От глупости.
На сей раз, мы не стали рисковать и набрасываться на рыцарей Иоанна, Кристиана с нами не было, хотя не это было решающим при принятии этого решения. Нам аудиенцию явились, где-то за полчаса до срока и коротали время, глядя на звезды, болтать не хотелось совершенно. За десять минут до полуночи появилась Екатерина в сопровождении Костаса, она также не удостоила нас и словом, лишь кивнула, чтобы шли за ней, мы последовали этому безмолвному приказу.
Князь Конрад был обрадован столь скорым обретением реликвии, что ощущалось в его эмоциях весьма и весьма ощутимо. Такая открытость в ментальном плане была удивительна для вентру, достигшего настолько высокого положения в Маскараде.
— Я не сомневался в вас, Неистовые Бруджа, — усмехнулся он. — Благодарю. Чего же вы желаете?
— Поддержки клана Вентру и остального домена, — раздельно произнесла Екатерина, — в нашей войне с тзимицу.
— Нет, — отрезал князь, — нельзя допускать столкновений сейчас. В Кралов уже выехали инквизиторы из Феррары, здесь все по камушку разбирать начнут.
— Поэтому надо покончить с чимисками до их прибытия! — рявкнул Костас, делая короткую отмашку, словно сжимал в руках меч. — Именно они спровоцировали клириков.
— Я сказал, нет, — отмахнулся Конрад, — и решения своего менять не стану. До вашей вражды с тзимицу мне дела нет. Вы свободны.
— Позвольте узнать, — предельно вежливо поинтересовалась моя госпожа, — как далее пойдет расследование действий клана Тремер?
— Было выяснено, — сошел до объяснений князь Конрад, — что тремере выкупили достаточно крупную партию людей, захваченных «охотниками» моего родственника графа Орси из Хоффа. Что самое интересное, большая часть их отправилась именно в Хофф, в главную капеллу клана, где заседает Совет Семи. Остальные же были доставлены в убежище Тремер здесь, в Кралове. А главное, то, что практически все схваченные были монашками из здешнего монастыря святого Каберника — и это накануне визита инквизиторов.
— Женского монастыря?! — Я весь вскинулся, как пес, почуявший дичь.
— Да, именно так, а почему тебя это так заинтересовало, юноша? — спросил князь.
— Его пассия, — пояснила вместо меня Екатерина, — была именно монашкой, как раз этого монастыря.
— Эмоции, чувства, — протянул вентру, — как они мешают в молодости. Твоя подруга у тремере, — бросил он небрежно, — «охотники» графа оставили в монастыре только старух.
Я едва утерпел, чтобы не заявить Екатерине, что прямо сейчас отправляюсь в аптеку Галады, высказал я это лишь в университетском холле. Моя госпожа лишь пожала плечами.
— Ты ведь слышал, что сказал князь, я готова подписаться под его словами. Эмоции только мешают нам, со временем ты утратишь их, так будет лучше, поверь мне, юной Кристоф.
— Я должен спасти сестру Анну! — безапелляционно рявкнул я.
— Глупец, — глубоко вздохнула Екатерина. — Подумай только каково тебе будет, когда твоя сестра Анна состарится и умрет, а ты останешься таким же молодым, как прежде. Мы все через это прошли.
— Мне плевать!
— Ты слишком часто употребляешь это словцо, — заметила Екатерина, — похоже, мы, и вправду, вырождаемся в неистовых берсерков. Ступай куда желаешь, Кристоф, я отпускаю тебя. — Такого разочарования, какое звучало в ее голосе, я не слыхал давно. И разочаровал ее именно я.