— Кровавой охоте? — удивился я. — Так это, что ли, были вампиры? Из Алого анклава? — уточнил я.
— Да, — кивнул заметно помрачневший отец Венцеслав, — ночные убийцы. От них нет спасения, даже охраняющие наш город гвардейцы Иоанна спасовали перед ними. Оно и понятно, они простые смертные, а противостоят им существа сверхъестественные. Их не берет честная сталь, раны заживают с невероятной скоростью, даже освященная в церкви вода и святое серебро и те не очень помогают против них. К тому же, нас мало, слишком мало.
— Почему же ушли мои братья? Или вы не сказали комтуру де Мале о ваших бедах?
— Сказал, но комтур ответил мне, что братья воюют с живым и смертными врагами, а тварями Баала пускай занимается инквизиция. Да и не обучены воины Замкового братства воевать в пещерах и рудниках, только в чистом поле, желательно на коне, а охранять город ему некогда — надо с халинцами воевать, мегберранские еретики угрожают всему миру, верному Церкви и Вере.
В этом весь наш комтур, может показаться, что он тупой вояка или, хуже того, трус, не желающий связываться со сверхъестественным врагом, но это далеко не так, просто он человек прямой, как меч и такой же простой, потому и в комтуры выбился только сейчас в преддверии большого похода на халинцев, когда нужны не опытные политики, ловко лавирующие в мутном течении внутренних орденских дел, а хорошие воины, способные повести за собой людей и знакомые с войной не понаслышке. Де Мале считал, что каждый должен заниматься своим делом, а вампиры — забота исключительно баалоборцев, по его мнению. Я придерживался несколько иной точки зрения.
— Все же, нас считают странами второго сорта, — вздохнул отец Венцеслав, — случись такое где-нибудь в том же Хоффе или Тильоне — и там уже через неделю орудовала бы карательная бригада охотников на ведьм. К нам же… Ну да я уже рассказывал. Повторяться не стану.
— Нет стран первого и второго сорта, — ответил я, — везде живут честные дети Церкви и Веры. Я попытаюсь в меру сил исправить то, что сделал мой комтур, вернее не сделал. Я попытаюсь защитить Кралов от этой напасти, когда поправлюсь.
— Надо бы, конечно, вырвать корень этого зла, что скрыт глубоко в руднике, но сделать это одному человеку не под силу.
— А может и под силу, — задумчиво протянул я. — Ведь рудник, как сказал комтур де Мале, не чистое поле, там число врага не имеет такого значения, то есть решающего. Там можно будет прорваться на самые нижние уровни, ведь там корень того зла, что терроризирует Кралов и покончить с ним.
— Однажды я так же переоценил себя, сэр Кристоф, — продемонстрировал мне обрубленную на половине предплечья правую руку отец Венцеслав, — и вот результат.
— Может и так, — сказал я, — но и оставлять столицу княжества Богемия практически в лапах вампиров я просто не могу.
— Ладно, — сдался отец Венцеслав, убирая культю, — отдохни пока, приди в себя. После поговорим об этом.
Он направился к выходу из моей кельи.
— Pater, — окликнул я его, — а откуда взялся меч на спинке моей постели? Ваша работа?
— Моя, — вновь улыбнулся он, — ты же рыцарь, как-никак. Я вот, пока черный крест носил, не мог нормально спать, если при мне не было меча.
— Спасибо, pater, — поблагодарил его я.
— Да прибудет с тобой Господь, — сказал он и вышел.
За то время, что я пролежал в женском монастыре, неожиданно потеплело. Когда мы ехали в Кралов, небо было готово разразиться снегом, а сейчас же совершенно очистилось от туч и с кленов, растущих во дворе монастыря, чинно падали красные листья. Я наслаждался этим зрелищем, но мысли мои были заняты только одним — краловской напастью. По ночам я раз за разом просыпался от криков, доносившихся из-за стен монастыря — кровавая охота продолжалась. Я понимал, что не могу вот так лежать, когда по улицам бродят жуткие монстры, убивающие ни в чем неповинных людей. Я хватался за рукоять меча, висевшего на спинке моей кровати, хоть и знал — помочь ничем не смогу, я слишком слаб и даже не смогу подняться на ноги. Таким образом и оформилась в моей голове мысль — я должен вырвать жало этого гада, разорить осиное гнездо.
Я даже попросил сестру Анну — единственную монашку, которая общалась со мной, другие просто не приходили; пригласить сюда отца Венцеслава. Он, как не странно, пришел, хотя с чего бы епископу целого княжества являться по первому зову какого-то замковика.