В данный момент эта троица работала на некоего престарелого графа из Штирии, у которого похитили любимую дочь, любимую не менее оттого, что она была приемной. Имени самого графа они не упоминали, называя только титул, а вот приемную дочь звали Анна. Почему-то мне запало в память это имя. Но, главное, в их разговоре фигурировала черная карета с возницей-вампиром и, кажется, я знал о какое именно карете идет речь.
Поняв, что ничего путного от них больше не услышу, я направился в свою заранее снятую комнату. Как только за моей спиной закрылась дверь, горлом я тут же ощутил ледяную сталь клинка, приставленного к кадыку. Шустрый ты парень, Кайл, интересно каким образом ты узнал, где именно я остановился. И ведь в общей зале же сидел, когда я понимался.
— Ну и долго мы будем так стоять? — нарочито лениво поинтересовался я. — У меня с дороги ноги болят, полежать очень хочется, ты б знал как.
Тут открылось окно моей комнаты и в него ловко забрался Боргофф, следом, казалось бы, просто перешагнул подоконник Нольт, последней лихо запрыгнула Лейла, поигрывавшая небольшим пистолем отличной работы. Это я разглядел даже в полутьме летнего вечера.
— Отлично, Кайл, — кивнул Боргофф, без чинов плюхаясь на кровать и вытягивая ноги. — Отпусти нашего нового приятеля, теперь ему уже никуда не деться. А ты садись, мил-человек, у нас тобой разговор будет долгим.
Он кивнул громадине Нольту, пристроившемуся в углу комнаты, который легким движением подтолкнул ко мне неказистый стул, едва не развалившийся от его толчка. Я присел на него не без опаски, однако он выдержал мой вес и я расслабился, вытянув свои длинные ноги почти на половину комнаты.
— Я, собственно, ждал вас, господа охотники, — произнес я, — поэтому и интересовался вами столь откровенно. Крем уха я услышал, что вы преследуете некую карету с возницей-вампиром.
— Тебе-то она зачем? — глаза Боргоффа сузили, в них блеснуло подозрение. — Или граф нанял еще кого-то для поисков дочери?
— Об этом я ничего не знаю, — с совершенно честным видом пожал плечами я, — но в ней был увезен из Дарловы, что в Штирии, один весьма интересующий меня человек.
— Видимо, это произошло раньше, чем была похищена Анна, — буркнул Боргофф, хотя, скорее всего, он мне не поверил ни на грош. — Но мы-то тебе для чего, в таком случае?
— В том же разговоре вы говорили о стае волков, следовавших за каретой по лесам. Раз на козлах вампир, то прирученные кто же животные? Оборотни отпадают, остаются гангрелы. А со стаей гангрелов мне никак не сладить в одиночку.
— Умен ты, незнакомец, и кто ж такой будешь, а?
— Я ученый-историк, — ничтоже сумнящеся соврал я, — из Билефельце. Еду на развалины Вышеграда, говорят, там нашли что-то интересное.
— Развалины, говоришь, — усмехнулся Боргофф, а простоватый Нольт, так и вовсе расхохотался во все горло. — Несколько недель назад на месте руин проклятого замка тзимицу возник прежний Вышеград. Огромная крепость черного базальта, каким он, наверное, был до пожара — и это неспроста. Ты ведь знаком, наверное, с пророчествами демонов, ученый, насчет их Патриарха — Вукодлака.
— Не слишком вдавался в тонкости вампирской мифологии, мало с ними общался. Они все же по вашей части.
— По нашей, — согласился Боргофф, — однако я вижу, как ты насторожился, услыхав о восстановлении Вышеграда. Да и вампирской каретой интересуешься, не спроста это. С гангрелами, опять же, сладить хочешь, зачем спрашивается?
— Оно вам так сильно надо. — С какой стати он взял, что я насторожился, услышав о Вышеграде. Хотя новость, и вправду, заслуживает особого внимания, надо будет в ближайшей резидентуре сообщить об этом. — Я к вам не с расспросами в окно не лез, — добавил я, сам не зная для чего.
— Мы залезли, вот мы и спрашиваем, — снова хохотнул Боргофф, — да и не советовал бы я тебе сильно выпендриваться, у меня-то терпение ангельское, а вот Лейла у нас — девушка нервная. Ей может твое слово не понравиться — и прости прощай жизнь молодая.
— Не такая и молодая, Боргофф, — теперь уже я усмехаюсь, — ты не мог не заметить, что я — полуэльф.
— По вам возраст не угадаешь, хотя седой полуэльф. Это наводит на определенные размышления, особенно, по поводу Братства Шпаги, к примеру.
Я лишь пожал плечами, меня его слова мало интересовали, пусть говорит, что ему угодно. Боргофф долго глядел мне в глаза, пытаясь что-то вытянуть таким образом, я лишь усмехнулся ему прямо в лицо. Боргофф кивнул и поднялся.