Джули простила меня, сказала, что я ей дорог! Эти слова как бальзам для моей души. Бывало, женщины даже в любви мне клялись, но их клятвы не трогали меня. А то, что сказала Джули — самые прекрасные слова. Любовь — великое чудо, божий дар людям, самое ценное, что может быть в жизни. Оказалось, я тоже способен любить. Чем я заслужил такое счастье, не понимаю, да и не хочу об этом думать, просто хочу чувствовать невероятное тепло, которое переполняет меня до краев.
Я снова могу обнимать и целовать ее. Пусть даже я не могу пока позволить себе нечто большее по отношению к ней, на данный момент мне достаточно ее внимания, которого я добился с таким трудом. Не хочу разрушать волшебство. Джули — такая чистая и невинная, такая светлая. Не хочу, чтобы у нас с ней все было так же, как в моих прошлых романах. Раньше я воспринимал женщин больше как средство удовлетворения своих физиологических потребностей, как бы цинично это не звучало. Да, меня нельзя назвать образцом для подражания, но я готов меняться ради любимой.
Я так зациклился на своей любовной драме, что даже забыл о еще одном важном деле. Ведь у меня два самых заветных желания: быть рядом с любимой и отыскать хоть какую-то информацию о своей семье. Первое из них, кажется, начинает сбываться, а вот со вторым проблема. Я часто размышлял ночами напролет, с чего мне начать поиски и не находил ответа. У меня ведь ни одной зацепки, что я могу сделать? Как среди тысяч людей отыскать родных? Ответа нет. Марк обещал мне помочь, но у него сейчас и без меня куча забот. Свадьба все-таки. Я чертовски рад за него. Я решил, что смогу и подождать. Все-таки всю жизнь ждал, ничего страшного. Но в один прекрасный день Марк сам завел разговор об этом.
Прошло уже два дня с момента нашего с Джули счастливого воссоединения. Природа будто чувствовала мое настроение, и решила порадовать людей ярким солнышком и отличной погодой. На улице практически жара, что большая редкость для наших широт. Лето в самом разгаре, но даже в это время года дожди и промозглый ветер не покидают столицу обычно, а тут такой подарок. Не иначе, это добрый знак.
Наша обычная компания решила воспользоваться чудо-погодкой и устроить обед на свежем воздухе. Мы с Марком вынесли стол и стулья во двор особняка Этноров, а наши девушки принесли с кухни всякие вкусности. Чего сидеть дома в такой прекрасный день? Я все наблюдал за Джули, и душа моя пела. Она очень изменилась, стала более открытой и веселой, улыбается постоянно, глазки горят. А главное, о чудо, она перестала вечно изучать структуру поверхности у себя под ногами. По крайней мере, со мной. Больше не боится и смотрит мне в глаза.
Джули помогла Стэлле накрыть на стол, затем села рядом со мной. Я тут же обнял ее за плечи и поцеловал в щечку. Я теперь постоянно хочу к ней прикасаться, чтобы каждый раз убеждать себя в том, что это не сон и не игра воображения. Марк и Стэлла наблюдали за нами с восторженными глазами. Друг, казалось, вообще вот-вот расплачется. Еще бы, он как никто на свете желает счастье своей любимой сестре. Мне повезло, что он одобряет мои ухаживания за Джули. Я то знаю, что он страшен в гневе. Мой лучший друг… Как же я обожаю всех, кто сидит за этим столом. Какое-то у меня сегодня настроение всеобщелюбящее.
— Какая же погодка, просто прелесть! — щебетала Стэлла. — Вот бы в день нашей свадьбы было также тепло, правда, Марк?
— Конечно, милая. Уверен, так и будет.
Некоторое время мы болтали о разных пустяках. Потом Марк вдруг сказал:
— Послушай, Тай, я тут подумал. Мне бы пора выполнить данное тебе обещание. Ну насчет помощи в поиске твоих родных.
— Марк, я понимаю, что у тебя сейчас голова забита совсем другим, я не в обиде. Думаю, я еще успею.
Джули сжала мою руку и взглянула на меня обеспокоено. Она знает, как важна для меня эта тема.
— Перестань, я обладаю потрясающим талантом решать несколько проблем одновременно, — рассмеялся Марк. — Правда, милая?
— Конечно, талантливый ты мой, — отозвалась Стэлла и потрепала жениха по волосам.
— Так вот, Тай, я поразмыслил над этим делом, и знаешь, мне в голову как назло не приходит ничего дельного.
— Мне тоже. Я даже не знаю, с чего начать поиски.
— Может, стоит начать с приюта, где ты воспитывался? — предложила Стэлла.
— Это вряд ли поможет, — возразил я. — Все, что было известно, мне уже рассказали. Меня нашли около ворот приюта, когда мне было всего несколько дней отроду. Я лежал к корзине, укрытой маленьким детским одеяльцем. В корзине обнаружили записку, в которой значилось всего два слова — Таймэн Блэйк. Приют находится в маленьком городке недалеко от столицы — Кронвилле. Там все знают друг друга. Работники приюта опрашивали местных жителей, но никто не видел женщину, оставившую ребенка. Они сообщили в Службу безопасности, но расследование не дало результатов. В Кронвилле не оказалось женщины, которая была беременна, но избавилась от ребенка. В общем, выяснить так ничего и не удалось.
— Получается, твоя мать могла приехать в этот город откуда угодно, — предположила Джули.
— Не думаю, что она приехала издалека. Все-таки затруднительно с крошечным ребенком на руках преодолевать дальние расстояния, — возразила ей Стэлла. — Скорее всего, мать Тая жила где-то поблизости.
— Да уж, не густо, — задумчиво произнес Марк. — Впрочем, мы можем сделать вот что. Я договорюсь в Институте генетики о проведении твоей экспертизы. Я не так давно подписывал распоряжение о финансировании закупок нового оборудования в одну из лабораторий Института. Они там что-то наизобретали, какую-то новую технологию исследования наследственности, я точно не знаю, но могу выяснить. Вдруг это нам чем-нибудь поможет? Хотя бы начать с чего-то.
— Я буду очень благодарен тебе, Марк!
Вот так у меня появилась надежда. Кто знает, ведь у меня теперь есть любовь, вдруг удача улыбнется мне и в других делах?
Вечером мы с Джули гуляли в парке. Вокруг нас полно влюбленных парочек, но я больше не завидую им и не чувствую себя обделенным. Я могу теперь также ходить рядом с любимой девушкой, трогательно держась за руки, и останавливаться через каждые десять шагов, чтобы поцеловаться.
— Тай, ты такой задумчивый сегодня. Тебя что-то тревожит? — спросила Джули, заглядывая мне в глаза.
— Просто мне почему-то кажется, что мои поиски не увенчаются успехом.
— Ну что ты, нужно всегда надеяться на лучшее, — ласково сказала она и рассмеялась. — Хотя, не мне рассуждать об этом. Я ведь вечно опускаю руки при малейшем препятствии. Но тебе нельзя брать с меня пример!
Она шутливо погрозила мне пальчиком. Я поймал ее ручку и поцеловал.
— А знаешь, чего я боюсь даже больше, чем неудачи в поисках? Того, что я найду свою мать, а она не захочет меня знать. Ведь не зря она меня бросила.
Джули крепко обняла меня и прошептала:
— Даже если все случится именно так. Даже если тебе вообще никого отыскать не удастся, ты будешь знать для себя самого, что ты сделал все, что мог. Твоя душа успокоится.
— Джули, поцелуй меня…
Она улыбнулась, обхватила мое лицо ладонями и поцеловала в губы. Уже намного смелее… Затем она ласково погладила меня по голове, по щекам, внимательно глядя мне в глаза.
— Что?
— Я хочу запомнить каждую черточку на твоем лице, Тай…
— А мне не нужно запоминать твое лицо. Если тебя нет рядом, мне достаточно лишь закрыть глаза. Даже так я вижу только тебя…
Когда мы с Марком вошли в здание Института генетики, нас встретил охранник. Спросил, куда мы направляемся. Марк ответил, что нас ждет доктор Вернон, и попросил нас проводить в его кабинет. Доктор Вернон оказался мужчиной средних лет в больших очках и немного старомодной одежде. Образец человека, помешанного на своей работе.
— Чем я могу вам помочь, молодые люди? — спросил он, жестом приглашая нас присесть.