— Мы часть той силы, что вечно хочет зла, но совершает благо.
С творчеством Гете Кристина, судя по всему, знакома не была, потому что лицо ее теперь вытянулось.
Костик тоже это понял и ответил:
— Мы сознательные граждане.
— Я парня своего в измене заподозрила.
Теперь, кажется, лицо вытянулось у меня. И всего-то? Какая банальная история.
Но я собралась и спросила:
— И ты посчитала, что он тебе изменяет в пещере? Он у тебя любитель экстремального секса?
— Он в последнее время постоянно отменял встречи, вот я и решила за ним проследить. Установила на его телефон отслеживающую программу, чтобы определять его местоположение, — нехотя призналась в сталкерстве девушка, — и увидела, как он идет на побережье.
— Поэтому бросила рабочее место и пошла за ним, — заключила я.
— Да, только опоздала. Сигнал пропал, едва я вышла из гостиницы.
— А как зовут твоего парня? — спросил Костик.
— Зачем вам?
— Для общего развития, — нашлась я.
Кристина поджала губы, но ответила:
— Денис.
Мы с Клементьевым переглянулись, наверняка подумав об одном и том же. Конечно, парней с таким именем может быть много…
— Тот, который отирается в гостинице с Андреем Витальевичем? — чуть вспомнила отчество Мележа.
— Да.
Получается, Денис был возле скалы, пока мы с Лешей еще там не появились, а Кристина пришла позже нас. Не сходится временной промежуток…
И тут меня осенила догадка:
— Это ты вскрыла мою машину, чтобы найти ВИН, поэтому тебя и не было на рабочем месте.
Девушка побледнела, потом покраснела и тихо ответила:
— Ну я же не угонять ее собиралась, а к чужакам, которые суют везде нос, у нас относятся настороженно.
Глава 37
Разговор с Кристиной ещё больше все запутал. И пусть город не такой большой, но встречается же она именно с тем парнем, которого Леша огрел по голове.
Интересно, а как вскрывать машины и где искать ВИН, ей тоже милый рассказал? Или стоит проверить ее приводы за угоны? А может, она вообще училась на автомеханика?
Ладно, это все лирика.
— Ну что? — спросил Костик, когда мы вышли на крыльцо больницы. — Куда сейчас?
— Поехали за папой, — подумав, решила я.
Думаю, если он не отзвонился, то должен ещё быть у Таисы.
Вскоре я остановилась возле знакомого старого дома и набрала вечно увиливающему папуле.
— Быстро вы, — ответил он сходу. — Если подъехали, то заходите.
— Идём, — ответила я и, сбросив вызов, посмотрела на Клементьева: — Ты, конечно, многое повидал, но сейчас офигеешь.
— Ваня меня вчера просветил, пока ты отходила от самогонки.
Значит, за душевное состояние Константина Ивановича я спокойна. Он с интересом осмотрел сначала двор, потом и сени, а уж когда вошли в кухню и к нам повернулась Ивановна, Клементьев задумчиво протянул:
— Здрасьте…
— О, новенький!
И сказано было так, будто я поставила сейчас мясо для обеденного гуляша. Как раз Таиса снова хлопотала возле плиты. Зато папа с невозмутимым видом пил чай из алюминиевой кружки и, кажется, чувствовал себя как дома.
— Какие новости? — произнес он так, будто хотел сразу рявкнуть: «Докладывай!»
— Зигмунд, — с укором сказала Ивановна, — что ж ты за человек? Дай людям присесть, чая выпить.
Удивительно, но папа даже как-то виновато улыбнулся. Папа! Виновато! Дико звучит, лучше вслух не произносить, а то люди подумают, что по мне дурка плачет.
— А можно что-нибудь покрепче чая? — спросил наслышанный о самогонке Костик.
— Почему бы и нет? — криво улыбнулась Ивановна. — Таиса, организуй.
Кстати, ко всему еще можно прибавить незаконное производство алкогольной продукции, но это не так критично, как остальное, что творится в этом городе. Поэтому пусть Костик наслаждается самогоном и не смотрит на него с точки зрения закона.
Таиса быстро организовала на стол, но сегодня я была трезвым водителем, поэтому пили Клементьев с папой.
Пока они закусывали соленым огурчиком, я рассказала о нашей поездке в больницу. Ивановна и папа внимательно слушали, не перебивали и только иногда усмехались.
— Занятная девочка, — кивнул в итоге папуля. — А что это за Денис? Вы его знаете?
Мы с Костиком переглянулись и вздохнули. Рассказать о нашей вылазке в морг придется. На этот раз красочно описывал нашу ночную прогулку Клементьев, не забывая наливать и хрустеть огурчиком.
— А вы отчаянные, — заметила Ивановна.
— Скорее, сумасшедшие, — подала голос Таиса.
— У вас что слышно? — пропустила я мимо ушей нашу характеристику. — Не всплыл никакой Коля?
— Столько лет прошло.
Таиса вытерла руки и опустилась на табуретку, перебросив полотенце через плечо.
— Возможно, он появился, когда вы с Варварой уже перестали общаться? — предположила я.
— Считаешь, любовник? — спросил Костик.
— Ну нет, — покачала головой Таиса. — В этом городе сплетни бы быстро разлетелись. Да и любила Варя Демьяна так, что не стала бы ходить налево.
— А кто любил Варю точно так же? — снова включился Клементьев.
— Мишка.
Папа не донес квашеную капусту до рта и повернулся к Таисе:
— Какой такой Мишка?
— Да паренек бегал за Варькой. Лет на десять почти младше нас, он учился в старших классах, когда в Варьку втрескался. Получается, когда она пропала, ему было лет двадцать, может, чуть за двадцать.
— И где сейчас этот Мишка? — спросила я.
— А бог его знает, — махнула рукой Таиса. — Он вроде бы уехал, наверное, учиться, а вот вернулся или нет… Не имею понятия.
— И что ты о нем знаешь? — папа уже прожевал капусту и теперь решил устроить допрос.
— Да ничего, бегал мальчишка за Варькой, мы посмеивались с его первой влюбленности. Я вот даже фамилию его не знаю. Всегда Мишка и Мишка.
— При чем тут какой-то Мишка, если нам нужен Коля? — начал рассуждать Костик. — Кажется, мы, господа сыщики, не в том направлении двигаемся.
— То есть Варвара просто подцепила какого-то Колю, — подхватила я, — в тот вечер, когда поссорилась с Малиновским. И, судя по всему, именно он и видел ее последним.
— Но, — вклинился папа, — вряд ли бы левый парень, если верить Константину Ивановичу, позаботился о трупе. Если бы он убил, то труп появился бы двадцать семь лет назад.
Н-да, опять какой-то бред получается.
Мы замолчали, и тогда заговорила Ивановна:
— Развлеклись, молодые люди? Может, теперь старушку послушаете?
— Слушаем, — Костик подпер кулаком подбородок и почти с обожанием посмотрел на местного экстрасенса.
— Таиса, парня называли именно Мишка? Не Михаил, не Миша, а Мишка?
— Ну да.
Ивановна улыбнулась, и выцветший глаз сверкнул хитрецой.
— Знаете, как в деревнях или маленьких городах, особенно в старых домах, цепляются клички к людям. Вот у нас по соседству живут люди с фамилией Крыловы, а называют их все Антоновы. Знаете почему? Потому что прадеда их, построившего этот дом, — махнула она куда-то неопределенно рукой, — звали Антоном. И знавала я одну семью, где всех мужиков в семье называли Мишками. Первого, кстати, так и звали Мишкин Михаил. Вот прозвище и прицепилось. Стали все Мишками.
— Черт! — вырвалось у меня.
— Э, не поминай хвостатого в моем доме, — пригрозила пальцем мне Ивановна.
— Извините.
— И вы хотите сказать, что имени при таких кличках никто не помнит? — удивился Костик.
Папа приложил пальцы к вискам и закрыл глаза. Копается в своих чертогах разума, почти как современный Шерлок в исполнении англичанина с непроизносимой фамилией.
— Был, — наконец-то заговорил папуля. — Мишкин Николай Владимирович. Но у него было алиби. Да и с Варварой он никак связан не был.
— Господи… — заговорила Таиса, прижав теперь полотенце к груди. — Если бы я знала… Но для всех он был просто Мишка!
— Дурдом, — подвел итог Клементьев.
Жаль, что нет сейчас Ботаника рядом, хотя… Я достала телефон и написала Эду, хоть и понимала, что сосед не обрадуется. Но ответ пришел удивительно быстро.