– Ох, Джой, спасибо тебе! Ты настоящая подруга! – Кати, уже готовая, сосредоточенно обмахивалась веером из перьев.
Ее платье было густо усыпано точно такими же и длинный шлейф создавал впечатление птичьего хвоста. Маска была похожа на клюв, а макияж делал ее лицо продолжением маски.
Настоящая райская птичка.
Я наконец развернулась к своему шкафу. Открыла створки. Меня окатило запахом паленой ткани и воска.
Я застыла в немом ужасе.
Мое платье.
– Мое платье! – дрожащими руками я коснулась платья.
Того, что от него осталось.
Мое платье было не просто испорчено.
Оно было уничтожено. С особой жестокостью. Словно оно – чей-то личный враг и до него добралась банда наемных убийц.
Гладкий желтый шелк был заляпан воском и красками, а зеленые ленты подпалены и порезаны. Тщательно сделанные мной искусственные цветы на корсаже были оторваны и висели на двух-трех ниточках, поникнув головками.
Краски стояли на полке – открытые, уже почти высохшие. Мои, те самые, которые я добыла у аптекаря. И только бархатная маска, украшенная кружевом и вышивкой, издевательски идеальная стояла на коробочке с принадлежностями для шитья.
– Джой! Джой! Ты уже пять минут стоишь и смотришь в шкаф! – вывел меня из оцепенения голос Кати.
Я сделала шаг назад и потянула за собой останки платья.
Великая богиня!
Оно еще и разрезано так, словно его убивал какой-то маньяк. Ткань, на первый взгляд казавшаяся расшитой лентами, на самом деле только на этих лентах и держалась. В просветах между лентами были длинные разрезы.
– Джой! Твое платье! – Кати наконец заметила что произошло. – Но как же ты пойдешь на маскарад?!
Ноги меня не держали, и я села на кровать. Прижала к себе испорченное платье, словно ребенка. Глаза нестерпимо жгло.
Я не пойду на маскарад.
Мое платье, все эти недели и месяцы подготовки – все уничтожено. И я даже не представляю кем.
Я не пойду на маскарад, не будут там представлена Валлару Танну, он не влюбится в меня с первого взгляда, мы не поженимся и деток тоже не будет…
Я не пойду на маскарад.
Я не пойду.
Слезы лились по щекам, на губах застыл вкус пепла, а я только и могла, что прижимать к себе испорченное платье и повторять: “Я не пойду на маскарад”.
– Джой… – голос Кати доносился как через слой одеял. – Мне так жаль, Джой…
Эта гадина в плаще все-таки добралась до меня. Но кто же она?
Глава 8, часть 3
– Иди, Кати. Не нужно задерживается из-за меня. Иди, – я едва не вытолкала соседку за дверь.
И без сил присела на кровать. Подхватила платье.
В рассеянном вечернем свете рассмотрела получше полученные повреждения. Тот, кто это сделал, был ужасно жесток.
Все знали, как я хочу на маскарад!
За что? За этот человек так со мной? Я всегда всем помогаю! У меня нет врагов! Я же ни с кем не конкурирую за внимание парней, меня интересует только один, и все знают, кто это. Зачем кому-то уничтожать мое платье, да ещё так?
Это просто несправедливо.
Я столько сил вложила в этот наряд!
Я не могу не пойти!
Я должна, просто обязана пойти!
В конце концов, я хочу пойти!
Повертев платье так и этак, я решила, что еще не все потеряно и, взяв его, набор для шитья и маску, отправилась в прачечную.
Сначала я подумала, а не найти ли мне Басти Хасселя, но немного порассуждав решила его в это не вмешивать. Это явно дело между нами, девочками. Чем он тут поможет?
Он ведь даже своему господину не доложит обо мне. Я же, с его точки зрения, простая воспитанница, даже без приставки к имени. Информатор.
И, возможно, будущая жена – во всяком случае Валлар Танн грозился женить Хасселя, как только он наведет справки о семье “Джой”.
Чую, кого-то ждет неприятный сюрприз.
Ведь и сам Хассель пришел ко мне с вопросом про платья, потому что его господин ищет жену.
Неужели Валлар Танн ищет жену из варов? И что будет, когда он обнаружит, что “Джой” и “Луара вар Зения” одно лицо?
От таких мысле расстройство понемногу начало отпускать, и я вдвое быстрее понеслась в прачечную.
Открыв дверь со стороны коридора, я вошла внутрь. В прачечной все было тихо и пустынно. Никого. Вторая дверь прикрыта, но не заперта - она ведет во внутренние помещения, и туда воспитанницы обычно не ходили.
Тазики стояли ровными стопками, щетки и скребки были разложены и развешаны где надо, а печь-сушилка закрыта и погашена.