Быстрее меня никто в пансионате не шил и не вышивал. Узоры, хоть и не отличались изысканностью и большой сложностью, но всегда были точны и аккуратны, а одежду я кроила и шила точно по мерке. Перешивать за мной не приходилось.
И многие пользовались моими услугами.
Даже монахини и наставницы оценили, периодически принося мне свою одежду на починку.
Некоторые, конечно, говорили что подобное занятие ремеслом недостойно дочери барона, да еще такого богатого, как вар Зения, но вар Зения стали богатыми именно потому что много работали.
Шить меня научила еще матушка, и она всегда повторяла за отцом, что женщинам нашего сословия недостойно сидеть без дела. Мы, вары, волчья кровь, и есть главная сила империи. В отличие от тонов, происходящих из драконьей крови, и простых людей, не обладающих приставкой к имени.
– Так куда ты торопишься, девонька? – продолжала расспрашивать меня сестра Ноцца.
– Так маскарад же… Надо успеть все закончить… И платье… Мне же не прислали платье, надо его сдалть самой, – я вздохнула, силясь не расстроиться еще больше. – Иначе я не попаду и не увижу его…
– Его?
Я уже почти назвала имя Валлара Танна, как резкий голос позвал из коридора:
– Джойана! Ты здесь?!
– Мне и правда надо идти, сестра Ноцца.
Старая монахиня отпустила наконец рукав моей формы, и я выскочила за дверь.
Но все еще продолжала слышать ее голос, высокий и сильный, совсем не характерный для такого пожилого возраста.
– Влюбилась наша Джой… Вот я тоже как-то влюбилась… Эх-х-х…
К вечеру я уже еле шевелила руками от ломоты в плечах, но все же закончила вышивку на последнем заказе. Через мои руки прошла подгонка около трети нарядов на маскарад.
А мне еще следовало позаботиться о собственном.
И это не считая обязательного посещения занятий! Их же никто не отменял, и наставницы по-прежнему требовали непременного исполнения заданий, пусть даже до выпускного и маскарада осталось всего ничего.
– Нет, юная леди, нет, нет и нет! Вы не можете покинуть стены обители! – привратница едва ли не закрыла собой створки ворот пансионата, когда я попыталась выйти наружу.
До заката оставалось еще пару часов, и я вполне успевала сбегать в лежащую внизу деревню и приобрести тот самый отрез желтого шелка, который присмотрела для себя.
– Но мне очень нужно, сестра Дорима, – самым умоляющим тоном попросила я привратницу. – Это для маскарада… Я не могу пропустить его! Просто не могу!
Наверное, что-то в моих словах тронуло эту женщину, и она чуть отодвинулась с прохода.
– Если не надолго. И ты вернешься до заката. Ведь вернешься? – уточнила она.
– Да, да, конечно! – согласилась я не раздумывая.
– И если заглянешь к аптекарю за мятными пастилками…
Сестра Дарима была сладкоежкой, а достать лакомство ей удавалось нечасто, ведь монахини блюли строгий кодекс. И ограничения в пище были обязательными атрибутами для духовного служения.
– Да, конечно! Я куплю пастилок! – пообещала я, уже выскальзывая через едва приоткрытые ворота обители.
– До заката, запомни! – донеслось мне вслед.
Я только успевала считать ступеньки вниз: три-пять-восемь-двенадцать, поворот, три-пять-восемь -двенадцать, поворот… и так три сотни вниз. Затем пятьсот шагов по прямой и наконец перед мной лавка портнихи и торговки тканями.
– Господин Синдир приедет через три дня! Здесь должно все блестеть! Все ткани должны быть разложены в полном порядке! – доносилось из полуоткрытой двери лавки. – Все пуговицы пересчитать и сложить в ящики! Иголки и нитки рассортировать! И если господин Синдир будет хоть чем-то расстроен…
Я постучалась, привлекая внимание.
– Ах, покупатель! – тут же обернулась ко мне Фарина, портниха и управляющая лавки в одном лице. – Проходите, проходите, леди вар Зения, бесконечно рада снова видеть вас.
Не сомневаюсь. Я спускаю у нее почти все заработанные деньги, и она должна была уже озолотиться. Но почему-то ее заведение отнюдь не выглядит процветающим.
– Не стоять, бестолочи! – тут же прикрикнула она на худеньких и большеглазых вышивальщиц.
Одна из них, Кристи, посмотрев на меня из-за плеча хозяйки, чуть подмигнула и кивнула на задний выход.
Глава 3, часть 2
– Так чем я могу помочь вам, леди вар Зения? – снова повернулась ко мне портниха.
– Тот отрез желтого шелка, он все еще у вас? Я ведь отложила его с условием до сегодняшнего дня.
Портниха сделала скорбное лицо.