-Вот сейчас не поняли,- искренне удивился Маклагген. -Вы же хотели разделаться с ним, а теперь сдаете назад.
-Вот именно,- поддакнул Томас из-за спины друга.
-Молодой человек, назад, как вы выразились, никто не сдает,- при помощи Сэма и Рене регент легко смог встать на ноги и, поддерживаемый ими, подойти к охотникам. -Да, вы достигли цели, но сейчас забрать его вы не можете.
-Ну это уже ни в какие ворота не лезет!- возмутился Готфрид. -Мы же договаривались!
-Просто так свергнуть Князя никто не может,- сообщил Штраус. -А вот судом…
Неонаты переглянулись. Каким еще судом? Уж не тем ли самым, на котором осудили почившего Абрахама? Да и охотники тоже ничего не понимали. О чем вообще идет речь? ЛаКруа взяли? Взяли! Осиновый кол ему в сердце и голову с плеч за все, что он сделал!
-Себастьяна ЛаКруа будут судить на сэндо.
***
-Сэндо? Что такое сэндо?- было первым, что спросила Ребекка, как только все Тремеры вернулись в капеллу.
-Сэндо – цыганский суд,- пояснил Штраус, присаживаясь на диван с помощью Дерека и Гектора. -Принесите еще крови, пожалуйста.
Парни тут же убежали выполнять просьбу учителя, а девушки остались рядом. Они присели на диван, желая узнать, что же такое сэндо.
Со слов регента Колдуны поняли, что сэндо – традиционный цыганский суд, на котором все цыгане решали судьбу провинившегося. Да, традиция зародилась среди смертных, но в мир Сородичей ее, как ни странно, привел именно клан Равнос.
-Чего?- не поверила Кассандра. -Где Равнос и где честность? Вот именно, что нигде. Не может быть, чтобы эти жулики придумали справедливый суд.
-Как ни странно, но именно Равнос и принесли Сородичам эту традицию,- мужчина приподнял уголки губ, принимая новую порцию крови. -Спасибо,- поблагодарил он, отпивая. -На сэндо приедут несколько Князей и уважаемых в обществе Сородичей. Судьи, как такового, не существует. Но есть шанс, что сэндо, выслушав нас, вынесет справедливый приговор.
Тремеры переглянулись между собой. Да, они были удивлены, что традицию, дошедшую до современности, принес именно тот клан, который больше других специализировался на обмане и жульничестве. Узнав, что представляет собой этот суд, они поняли, что сэндо – единственный шанс на справедливость. Главное, чтобы Сородичи выслушали всех до единого. А если они вынесут оправдательный приговор… Тогда им придется брать ноги в руки и валить из Лос-Анджелеса. Если ЛаКруа будет оправдан, то он сделает все, чтобы превратить их жизни в ад.
С такими мыслями неонаты Тремер отправились по своим комнатам.
Скинув с себя потрепанную спецназовскую форму и принимая душ, Ребекка Хаммонд впервые за все время бытия Сородичем почувствовала себя легко и свободно. С души свалился огромный груз. Никто больше не пошлет ее на самоубийственное задание, никто больше не попытается поработить ее с помощью крови. Возможно, что на сэндо потребуют привязать девушку к клану, однако Штраус заверил свое Дитя, что ни за что не допустит этого. И… Ребекка поверила ему. Она поверила тому, кто спас ее от гибели, тому, кто научил ее всему, что она знала. Ребекка верила Максимилиану Штраусу.
Вытеревшись мягким полотенцем, девушка переоделась в пижаму и в изнеможении упала на кровать, предварительно убедившись, что окна плотно закрыты шторами. Сразу после того, как ЛаКруа был повержен, Сэм и Рене убежали обзванивать тех, кто остался в Голливуде и на охотничьей базе. Айзек, услышав от Уоррена, что Штраус хочет собрать сэндо, тут же согласился с данной идеей. Он заверил молодого Бруху, что немедленно свяжется с теми, кто им нужен. Рената, в свою очередь, поинтересовалась, как дела у гулей и Роджера. Узнав, что все в порядке, Гангрел попросила их вернуться в Голливуд и там получить дальнейшие инструкции от Абрамса. И эта проблема была решена.
Айзек берет на себя северные штаты, Штраус, несмотря на нанесенные травмы, взял обязанность обзвонить южные. Совсем скоро уважаемые Сородичи приедут в Лос-Анджелес, и тогда все будет закончено.
С этими мыслями Ребекка Хаммонд погрузилась в сон.
========== Глава 24. День, когда все закончилось ==========
Ребекка открыла глаза и увидела, что сидит на мягкой траве на солнечной поляне. Первой реакцией была дрожь и резкий рывок в сторону. Постепенно та убедилась, что небесное светило не причиняет ей никакого вреда и успокоилась. Ей так не хватало солнышка. Хоть сейчас можно поваляться, пока есть возможность.
Вдалеке послышался шелест травы, но Хаммонд не обратила на это никакого внимания. Она подставила лицо теплым солнечным лучам и зажмурилась, наслаждаясь. Сколько прошло суток, когда она была вынуждена прятаться, а тут наступила полная свобода. Больше никто не пошлет ее туда, где она попадет прямиком на лезвие ножа. Никто не посмеет привязать ее к себе силой. Никто…
Подняв голову, чтобы посмотреть, кто посмел нарушить долгожданный покой, Бэк поперхнулась воздухом. Неподалеку от нее, прислонившись спиной к дереву, стоял Джастин. Джастин Кларкс собственной персоной, одетый точно так же, как в день своей смерти. Вот только при этом он был похож на себя и не похож одновременно. Привычную бледность и утонченность заменил румянец щек и живой блеск глаз. Тореадор казался вполне себе обычным живым парнем. Заметив, что на него уставились, он улыбнулся во весь рот и медленной походкой пошел к Ребекке.
Чародейка несколько раз открыла и закрыла глаза, но призрак друга никуда не исчез. Более того, он подошел почти вплотную и взял ее за руку. Ощущая тепло, Ребекка попыталась сказать хоть что-нибудь, но язык не слушался. Как так, она просто стоит и видит его? Джас же погиб! Как такое возможно?
Джастин, видя, что подруга не может вымолвить ни слова, легким жестом попросил следовать за ним. Они пошли вперед и остановились как раз около того самого дерева. Указав на чистое место рядом с собой, Кларкс уселся поудобнее.
-Ох, хорошо же как,- потянулся парень. -Давно так не расслаблялся.
Движимая сомнениями и неверием, Ребекка села рядом и уставилась на друга. Она не знала, что сказать.
-Бэк, ты смотришь на меня так, как будто я сошел с экрана телевизора,- прежние задор и веселость никуда не делись.
-Джас, ты же…
-Умер, знаю,- с грустной улыбкой сказал Джастин. -Однако, несмотря на это, я горжусь тобой. Как ловко ты и ребята умыли ту каракатицу Минг Жао.
-Ты…
-А Башня Вентру? Воистину, вы так сплотились, что…
-Джас!- закричала Тремер, не выдержав. -Откуда ты все это знаешь?
Та же грустная улыбка. Тот же жест, взъерошивающий волосы. Ничего в Джастине не изменилось. Он все тот же друг, незаменимый и незабываемый. И, главное, так спокойно принимает факт собственной Окончательной Смерти.
-Я все видел,- Джастин взял Чародейку за руку и легонько сжал. -Я всегда был рядом,- говорил он, смотря в глаза собеседницы. -Ты представить не можешь, каково это – смотреть на близких и понимать, что ты ничем не можешь помочь. И поэтому я невероятно горжусь всеми вами. Вы справились.
Ребекка чувствовала, что вот-вот начнет плакать кровью. Слова Кларкса больно жалили. Она вроде говорит с ним как прежде, а вроде пройдет совсем немного времени, и они будут вынуждены расстаться. А так не хотелось.
-Понимаю твою боль,- Тореадор сжал женскую ладонь чуть крепче. -Понимаю и не хочу, чтобы ты страдала из-за меня. Поэтому я здесь.
-Ты…
-Да,- кивнул парень. -Я пришел попрощаться. Мы больше никогда не увидимся.
Не сдержавшись, девушка подалась вперед и уткнулась носом в пиджак. Пусть так, но все равно, никогда не чувствовала себя хуже. Разве что тогда, когда прочитала письмо Штрауса. Но даже тогда не было настолько больно. Регента спасли и откачали, а погибшего Джаса уже никто не вернет.
С трудом заставив себя поднять голову, Ребекка вновь встретилась с глазами Джастина. Такие же светло-голубые и жизнерадостные, как и при жизни. И при не-жизни тоже. Те же самые жесты, те же самые реплики… Господи, как же все-таки больно.