— Получается, так.
Френкель явно собирался спросить, зачем мне этот район, но передумал. Вместо этого задал другой вопрос:
— Какие именно дома вы желаете приобрести, Ваше Сиятельство?
— Все. Каждое здание, которое сдано в аренду на улице Равноденствия. С правом сноса и строительства.
Мой собеседник удивлённо поднял брови.
— Ого! Китайцам не понравится, если вы решите их выселить.
Я холодно улыбнулся.
— Но это будет уже моя проблема, верно?
— В общем, да. Вы уверены, что хотите именно эту улицу?
— Разумеется. И прошу держать сделку в секрете.
— Да-да, я понимаю. Что ж, скажу отцу. Уверен, он согласится. С радостью.
— Благодарю. Если выгорит, ваш долг будет уплачен.
Виталий Френкель уехал, а спустя пару часов ко мне вошёл Антон.
— В чём дело? — спросил я, взглянув на выражение его лица.
— Не знаю, заинтересует ли это вас, господин, — ответил он, — но только что в офис передали сообщение, что под алтарной частью молельни в монастыре была обнаружена крипта.
— Что это такое? — спросил я.
— Потайное помещение, в котором обычно хранятся мощи.
— Понятно. И что? Ты ведь пришёл не только из-за того, что во время ремонта обрушилась стена или пол, открывшая скрытую комнату?
Управляющий отрицательно покачал головой.
— Дело в том, что пару недель назад в офис приходил человек из Общества охраны архитектурного наследия. Он просил позволить сотрудникам выступить в качестве наблюдателей в монастыре. Чтобы при ремонте не были уничтожены или повреждены исторические объекты комплекса. Я ответил, чтобы прислали официальный запрос или распоряжение, а так, мол, без проблем. Он пообещал, что бумаги будут, и ушёл. И с тех пор от Общества не было ни ответа, ни привета. Я тогда не придал его визиту значения и не стал вас беспокоить. А сейчас подумал: что, если он приходил как раз из-за крипты? А теперь она повреждена.
— Как его звали? — подумав, спросил я. — Он предъявил удостоверение?
— Нет, только визитку оставил. Вот она.
Антон протянул мне картонный прямоугольник.
— Руслан Житин, — прочитал я вслух. — Хорошо, я займусь. Спасибо, что сообщил.
Как только управляющий вышел из кабинета, я взял телефонный справочник, пролистал до нужной буквы и нашёл номер Общества охраны архитектурного наследия. Набрал его и приготовился ждать. Спустя шесть гудков трубку подняли.
— Алло, — проговорил немного сонный женский голос. — Общество охраны архитектурного наследия. Чем могу помочь?
— Меня зовут Николай Скуратов. Могу я поговорить с вашим сотрудником?
Повисла непродолжительная пауза, а затем женщина сказала уже гораздо бодрее:
— Ваше Сиятельство?
— Иногда меня так называют.
— А-а… с кем вас связать?
— С Русланом Житиным, — ответил я, взглянув на визитку.
— Секунду…
Прошло однако куда больше времени. В конце концов трубка ожила, но вместо женского голоса в ней был мужской.
— Добрый день, Ваше Сиятельство. Я директор, меня зовут Фёдор Некрасов. Одна из сотрудниц сказала, вы хотите поговорить с неким… Русланом Житиным.
— Именно так, — подтвердил я, уже чувствуя неладное.
— Боюсь, у нас такого сотрудника нет. И никогда не было. Мне очень жаль. Вы уверены, что не перепутали фамилию?
— Он так представился. Когда приходил ко мне с просьбой допустить наблюдателей из Общества охраны архитектурного наследия к монастырю, который сейчас ремонтируется в моём уделе. Чтобы проследить за сохранностью исторических объектов.
— Но мы никого к вам не отправляли, господин маркиз, — несколько растерянно проговорил мой собеседник. — Нам известно о реконструкции, но мы просто рады, что монастырь восстанавливается.
— Наверное, возникло недопонимание, — сказал я. — Прошу прощения за беспокойство.
— Ну, что вы, маркиз. Всегда рады помочь, — тон у директора Общества по-прежнему был озадаченный.
Повесив трубку, я вышел из кабинета. Дежурившая в приёмной Падшая мигом поднялась.
— Едем в монастырь, — сказал я.
На место мы прибыли спустя полчаса. Даже сейчас, когда была отстроена лишь часть комплекса, было видно, что изначально монастырь представлял собой величественное сооружение.
К нам подбежал главный архитектор, невысокий человек в каске, из-под которой торчали выкрашенные в рыжий цвет вихры.
— Ваше Сиятельство! Какая честь!
Я пожал ему руку.
— Как вас зовут?
— Арсений. Арсений Долотов.
— Мне доложили, что в результате обрушения была обнаружена крипта.
— Так и есть, господин маркиз. Я просмотрел планы ещё раз, но там не отмечено никаких помещений под алтарём молельни. Запросил документы из архива, но и там ничего. Похоже, крипта была устроена тайно, и все бумаги о ней уничтожены.
— Разве смысл крипты не в том, чтобы быть секретом?
— Для непосвящённых — да. Но обычно монахи в курсе её существования. И в планах она присутствует. В данном же случае крипта была заложена со всех сторон. В неё не было сделано никакого хода. Это странно. Обычно так не делается.
— Хорошо, давайте посмотрим на вашу находку.
Нам выдали каски, и мы двинулись в сторону молельни. Идти приходилось осторожно, так как повсюду находились строительные леса и прочее. При виде меня рабочие кланялись.
— Сюда, — сказал архитектор, когда мы добрались до алтаря, и в полу стал виден провал. — Мы установились деревянную лестницу.
Спустившись в подземелье, я увидел небольшое помещение с низким потолком, в центре которого был установлен саркофаг. Ничего общего с таинственными камерами древности, какими их показывают в фильмах про археологов, крипта не имела. Я даже почувствовал лёгкое разочарование. Ни скульптур, ни надписей, никаких украшений — просто кирпичная комната.
Я подошёл к бетонному постаменту, на котором покоился саркофаг.
— Есть указания, кто внутри?
Архитектор покачал головой.
— Ни одной надписи. Мы не стали открывать до вашего приезда.
— И правильно сделали, — я окинул саркофаг внимательным взглядом. — Выглядит не слишком старым.
— Это бетон, — сказал Долотов. — Не похоже, чтобы захоронение было устроено здесь при строительстве монастыря. Я бы сказал, что гробу несколько десятков лет. Может, сотня.
— Интересно. Значит, говорите, криптой не пользовались. Получается она была нужно только, чтобы спрятать в ней саркофаг. Вернее, то, что у него внутри.
— Мне кажется, это единственное объяснение, Ваше Сиятельство. Жаль, все обитатели монастыря были убиты во время атаки гулей. Я пытался найти упоминания о крипте в оставшихся документах, но для этого нужно больше времени.
— Продолжайте работу. А сейчас нужно заглянуть в саркофаг. Оставьте нас.
— Разумеется.
Долотов ушёл, а я поручил Падшим раздобыть подходящие инструменты. Когда они вернулись, мы принялись за работу. Разбивать крышку не стали — просто поддели и сдвинули. Она была тяжёлой, но вместе мы справились.
Заглянув в саркофаг, я застыл в недоумении, ибо внутри не было тела, как ожидалось. Вместо истлевших костей в бетонном ящике лежала небольшая гранитная плита, покрытая вырезанными письменами. Присмотревшись, я понял, что это самые обычные буквы. Вот только строчки представляли собой не связный текст, а полную абракадабру.
— Похоже на шифр, Ваше Сиятельство, — неуверенно заметила Марта, склонившись над плитой.
— Похоже, — согласился я. — Давайте-ка попробуем её вынуть.
Для этого пришлось поддеть камень ломиками. Не без труда Падшие вытащили из саркофага плиту. Я внимательно осмотрел её с обратной стороны — вдруг там ещё что-то написано. Но задняя поверхность выглядела совершенно гладкой.
— Несите в машину, — велел я.
Будет, чем заняться дома. Сам я не мастак в разгадывании шифров, но, к счастью, в моём распоряжении целый отдел разведки. Думаю, люди Свечкина справятся.
Пока Падшие отсутствовали, оттаскивая плиту в броневик, я обошёл крипту, внимательно разглядывая стены, пол, потолок и постамент, на котором покоился пустой саркофаг. Ничего. Никаких знаков или намёков на потайные ниши. Похоже, интерес здесь представляла только гранитная плита. Когда Падшие вернулись, мы сдвинули саркофаг с постамента и перевернули на бок, но ни под ним, ни на его нижней стороне не было ровным счётом ничего.