Я продолжал разглядывать Старгород. Выглядел он, несмотря на название, довольно современно. Большая часть зданий казалась новой. Не было ни одного храма, что меня не удивило: коммунизм с религией не дружит. Видимо, потому что сам, в некотором смысле, является религией. И делить это поле ни с кем не желает.
Повсюду виднелась советская символика. Она напоминала ту, что существовала в моём родном мире, но отличалась от неё. Также нам попалась по пути демонстрация: люди шли с флагами и транспарантами. Несли гвоздики. Дети тоже были. И всё это происходило под бой барабанов. Шествие было довольно многочисленным — не меньше сотни демонстрантов.
Мы объехали их и помчались дальше, пока не остановились перед двухэтажным, обнесённым чугунной оградой особняком. Небольшим, по меркам Камнегорска, но довольно симпатичным.
Охранник открыл нам ворота, и машина въехала на территорию.
— С возвращением, товарищ Сырмяжский, — проговорил сторож, приложив руку к фуражке.
Шофёр остановился возле крыльца, и я вышел прежде, чем он успел открыть мне дверь.
Кивнув ему на прощанье, я поднялся по ступенькам, достал из кармана ключ, отпер замок и вошёл.
Обстановка была простой, но далеко не бедной. В холле висели картины, стоял белый бюст вождя. Я прошагал к арке и заглянул в неё. Коридор. С планировкой здания предстояло ознакомиться. Интересно, есть ли тут слуги. Вроде, не положено в советском обществе, но как тут обустроили свой быт партийные функционеры? Женат Сырмяжский не был, детей не имел, так неужели сам себе готовил и в магазин ходил за продуктами?
Мои размышления были прерваны появлением женщины лет тридцати семи, одетой в строгое серое платье. Чёрные волосы были завязаны в пучок на затылке.
— Товарищ Сырмяжский! — воскликнула она, выйдя из двери справа. — Какой сюрприз! Меня не предупредили, что вы уже вернулись.
Я порылся в памяти, пытаясь сообразить, кто это такая, но, похоже, Сырмяжский никаких сведений об этой даме не сообщал. По крайней мере, в выданных мне бумагах о ней не говорилось ни слова.
— Ах, простите! — воскликнула женщина, видя мою растерянность. — Меня зовут Ольга. Я от отдела кадрового распределения. Мы не успели познакомиться перед тем, как вы отбыли из города. Буду вести ваше хозяйство, — она улыбнулась. — Вы ведь отправляли запрос?
— Ну, конечно, — ответил я. — Само собой. И… добро пожаловать.
— Для меня большая честь вам помогать, — сказала она. — В ваше отсутствие я успела кое-что сделать по дому. Хотите получить отчёт?
— Нет, я с дороги малость устал. И проголодался.
— Понимаю, — кивнула Ольга. — Обед будет подан через… полчаса. Может, чуть дольше. Мне жаль, но, как я и сказала, меня не предупредили о вашем возвращении.
— Ничего страшного, — ответил я. — Пройдусь пока по дому, подышу родным воздухом, так сказать.
— Когда обед будет накрыт, я подам сигнал, — сказала Ольга. — Теперь он у нас есть. Если это всё, я хотела бы пойти заняться приготовлением.
— Конечно, — махнул я рукой. — Буду ждать с нетерпением.
Как только она скрылась за дверью, я устроил себе экскурсию по дому. Он был гораздо меньше моего замка. Несравнимо. Так что обошёл я всё минут за пятнадцать. Свои комнаты тоже нашёл. Сырмяжский обитал в спальне и кабинете. Имелась также небольшая отдельная библиотека. Тренажёрного зала не было. Ну, и, судя по физической форме, которую я нынче имел, спортом он не увлекался.
Приняв душ, я достал из шкафа одежду, выбрал, что попроще, натянул на себя, и в этот момент раздался мелодичный звон. Я глянул на часы. Видимо, сигнал к ужину.
Я отправился в столовую. Там, действительно, было уже накрыто. Все блюда стояли в ряд, накрытые металлическими колпаками, чтобы не остыли. Ольги нигде не было. Видимо, ей со мной трапезничать не полагалось.
Поев, я налил себе из кофейника полную чашку и отправился обратно. Нужно было изучить документы, которые хранил Сырмяжский. В том числе, те, что находились в сейфе. Код я выучил, так что с этим проблем не должно было возникнуть.
На разбор бумаг у меня ушло часа два. Ничего особо интересного не попалось. Видимо, остальное Сырмяжский хранил на работе. Надо будет и туда наведаться. Даже, наверное, придётся. Должен же я ходить на службу. Правда, я не особо представлял, чем именно Сырмяжский занимается в комиссариате иностранных дел. Ну, да разберусь. Главное — вести себя естественно. Вроде, я тут большая шишка, а значит, личных контактов будет немного, зато по рабочим надо постараться не облажаться. В идеале — свести их к минимуму.
Мои занятия были прерваны появлением Ольги. Мысленно я окрестил её домоуправительницей.
— Прошу прощения, товарищ Сырмяжский, — сказала она, когда я ответил на её стук. — К вам посетитель.
— Кто?
— Представился Юрием Меньшовым. Охрана уверена, что прежде он тут не появлялся. Впустить?
— Его обыскали?
— Да, конечно. Оружия при нём не было.
— Ну, хорошо. Проводите его сюда, в кабинет.
— Слушаюсь.
Ольга скрылась, а спустя несколько минут в комнату вошёл невысокий человек с косым пробором и жидкой бородёнкой, одетый в клетчатый коричневый костюм и нелепый цветастый галстук.
— Здравствуйте, товарищ Сырмяжский, — проговорил он, протягивая руку. — Меня зовут Юрий Меньшов. Рад познакомиться.
— Взаимно, — ответил я, пожав его слегка влажную ладонь. — Чем обязан?
Посетитель быстро осмотрелся. Спросил:
— Здесь есть записывающие устройства? Нас кто-нибудь услышит?
— А почему вы спрашиваете?
Надо заметить, Меньшов вызвал у меня живейший интерес.
— Это конфиденциальный разговор, товарищ Сырмяжский, — понизив голос, проговорил он.
— Неужели? Ну, позвольте вас успокоить: мы здесь совершенно одни.
Я понятия не имел, так ли это, но очень хотелось услышать, зачем явился этот подозрительный господинчик.
— Хорошо, — с облегчением кивнул Меньшов. — В таком случае я должен вам сказать, что работаю на Камнегорск. Тамошнюю разведку. Завербован три года назад. Даже немного больше. Мне велено получать от вас сведения и передавать, куда следует. В соответствии с достигнутой вами договорённостью.
Я откинулся на спинку кресла.
Связной в Старгороде имелся. Но с ним я должен был выйти на контакт только в крайнем случае либо по выполнении работы — чтобы покинуть коммуну. Являться ко мне, да ещё и сразу по прибытии наш агент никак не мог. Так что бьюсь об заклад, этот тип — обычный провокатор. Видимо, проверка Карла Ивановича не вполне убеждала службу здешней безопасности, и, не полагаясь на его способности ментора — что, кстати, не лишено оснований, ведь мне удалось их обойти — они прислали вот этого товарища.
— Не понимаю, о какой договорённости идёт речь, — сказал я, нахмурившись. С кем? И о каких сведениях идёт речь? Вы что, принимаете меня за шпиона⁈
— Спокойно, товарищ Сырмяжский, — доверительным тоном проговорил Меньшов. — Вы сами уверили меня, что нас никто не слышит. Давайте не будет ходить вокруг да около. Мне всё известно. Так давайте условимся, когда и как вы передадите мне первые сведения. Я могу тайно переправить их вашим новым друзьям в Камнегорске. Что касается оплаты…
Он заткнулся, ибо увидел, как я направил на него извлечённый из верхнего ящик стола револьвер. Судорожно сглотнул.
— Предателей родины и вражеских агентов ждёт только одно, — проговорил я сурово. — Смерть!
— Погодите! — выпалил Меньшов, поднимая руки. — Я не вооружён. Ваша охрана меня обыскала!
— Вы хуже убийцы, — сказал я, взводя курок. — Вы — червь, проникший в сердцевину яблока. Как поступают с червями, товарищ Меньшов? Или правильней называть вас господином?
— Нет, вы всё неправильно поняли, — быстро залопотал провокатор. — Это не то, что вам кажется. В любом случае, если я ошибся… Сдайте меня властям.
Конечно, именно так я и намеревался поступить. Должен же он доложить, что Сырмяжский никакой не агент Камнегорска. Но идти на попятный сразу было бы странно. Да и помучить этого говнюка хотелось, чего уж там.