– А еще я бы завела большую лохматую собаку и кота, чтобы спал и мурлыкал у печки. И, наверно, была бы очень счастлива.
– С тем, конечно, кто должен быть очень похож на Мориса?
Задумчиво посмотрев на Берта, Сандра отрицательно покачала головой:
– Н-нет. Совсем, совсем другим… А что бы ты сказал, Берт, если бы я призналась, что представляю в этом доме веселые детские голоса и доброго, сильного хозяина – ну, приблизительно такого, как сидит напротив меня?
– А что бы сказала ты, Сандра, если бы я рискнул поцеловать тебя?
– Я бы сказала: «Пойдем прогуляемся, Берт. Тут вокруг такая красота. А ты еще обещал мне рассказать кое-что».
Ни слова не говоря, Берт подал Сандре жакет и распахнул дверь в теплую, дышащую осенними ароматами ночь.
– Ого! Здесь, оказывается, живут все звезды. – Задрав голову, Сандра закружилась на освещенной бледным светом поляне. – И такие огромные, яркие!
– Естественно, мы же забрались поближе к небу! Осторожно, не сбейся с тропинки. Стоп!
Они поднялись на площадку у края утеса. Небосвод, опирающийся на горные хребты, казался опрокинутой гигантской чашей. В удивительной тишине были слышны всплески ручья, бегущего среди камней, и отдаленное уханье какой-то птицы.
– Смотри, Берт, кресты! Это могилы…
– Не бойся, детка. Здесь спят мои старики, Элизабет и Генрих. Они прожили долгую жизнь и умерли, как в сказке, – в одночасье.
– Как это?
– Домик засыпала снежная лавина. И они просто не проснулись в своей деревянной спаленке… Так будут спать вечно – рядом, в любви и покое. – Берт положил на холмик сломанную по дороге терновую ветку с лиловыми ягодами. – Не беспокойтесь за меня, я постараюсь стать счастливым. А это Сандра – она будет защищать и оберегать меня. Правда? – Берт обнял Сандру и заглянул ей в лицо.
Ему пришлось хорошенько взять себя в руки, чтобы не прильнуть к нежным, чуть приоткрытым губам. Сандра прижалась щекой к его плечу – хрупкая, беззащитная, она доверяла ему свою жизнь. Который раз за это путешествие Берт упрекнул себя в преступном легкомыслии. Ему не впервой было заигрывать с опасностью, он привык рисковать, не воспринимая угрозы всерьез. Но подвергать испытаниям Сандру – непростительное мальчишество. Он сильнее прижал ее к себе, гладя ладонями теплую спину с торчащими лопатками.
– Ой, что-то просвистело и чиркнуло! – вздрогнула Сандра.
– Постой-ка… – Оглядевшись, Берт склонился над деревянным крестом. – Ничего… Здесь иногда падают метеориты… Шучу – просто камешки срываются с высоты. Пошли-ка в дом, девочка. Становится слишком прохладно.
Они стремительно зашагали обратно. Правой рукой Берт поддерживал локоть Сандры, а левой сжимал в кармане пулю, только что извлеченную из дубовой перекладины могильного креста.
16
На похоронах Дастина Клер пришлось положиться на силу охранников, окружавших ее мощным кольцом. Толпа любопытных и репортеров, пробивающихся к знаменитой вдове, выглядела угрожающе. Страшно было представить, что может произойти, если кто-то из секьюрити или полицейских не выдержит напора.
Камеры в вытянутых руках щелкали над головами, звезду слепили блицы и оглушали прорывающиеся сквозь гул голосов вопросы. Но на ее лице, полускрытом густой вуалью, не дрогнул ни один мускул – мраморная маска глубокой скорби, не чувствительная к подлостям рода человеческого.
Уши Клер отлично улавливали реплики журналистов, и в голове сложились определенные версии – те самые, которые со всей очевидностью всплывут на свет общественного мнения в ближайшие дни.
Самым пронырливым и вредным писакам удалось угадать правду. К счастью, они лишь предполагали то, что никому еще не удалось доказать: Дастина Мориса убила Клер Ривз.
Подлинные мотивы ее поступка не могли прийти в голову даже любителям фантастики. Клер подозревали в ревности, в желании завладеть бриллиантом или издательством мужа. На все лады обсуждались причины скоропалительного тайного брака, истории внезапного вдовства обоих супругов, вызывающие массу вопросов. Но никто не сообразил связать имя Клер с таинственными посланиями, хорошо известными читателям «Ироничного наблюдателя».
Письма, приходившие Морису, состряпал по заданию Клер Ричард. Ему пришлось покопаться в университетской библиотеке и покорпеть над текстом посланий. Эпистолярные усилия детектива обошлись миссис Ривз-Морис не дешево, но она добилась своего.
Дастин к тому же невольно подыграл ей, попросив снять на пленку «забавный» эпизод в Амстердаме. Вместо того чтобы воспользоваться услугами киллера, Клер решила осуществить операцию самостоятельно. Стрелять она научилась давно, проведя с инструктором по стрельбе горячую неделю в Гималаях, где снимались эпизоды крутого триллера. Собственно, с этим узкоглазым малым ничего больше не оставалось делать, как только заниматься любовью и стрелять. Он не знал ни одного слова на доступных Клер языках, но то, что умел, – делал отлично.