Сандра увидела накрытый стол. Шеренга высоких канделябров с бледно-розовыми свечами озаряла все вокруг трепетным, теплым светом. На специальном возвышении расположились музыканты, одетые по последней моде эпохи «короля вальсов».
– Извини, они прибыли прямиком из XIX века и никогда не слышали не только рок, но даже чарльстон. Вальсы и полонезы – гвоздь программы этих любителей старины.
– Тогда начнем с вальса. Только держи меня крепче, Берт, я не танцевала последние десять лет!
Они закружились по залу, сбиваясь и налетая друг на друга и хохоча от счастья.
Усадив Сандру за стол, Берт посмотрел очень строго.
– Предупреждаю, с сегодняшнего дня мы основываем новые традиции клана Стеферсонов Уэлси-Керри. Мы будем без устали тренироваться и танцевать вальс каждый год третьего ноября – в годовщину нашего обручения. – Достав из кармана комбинезона сафьяновый футляр, Берт протянул его Сандре. – Кажется, я угадал размер и цвет.
Сандра приподняла крышку – в бархатной лунке сумрачно светился овальный аметист в обрамлении алмазных искр.
– Это самый темный камень, который удалось найти моему ювелиру. Точно так темнеют твои глаза, когда ты начинаешь колдовать, становясь феей. – Надев кольцо на палец Сандры, Берт сжал ее руку. – Мне хочется, чтобы отныне каждый час разлуки стал для нас океаном.
– Боже, Берт, ты, наверно, сочинял стихи в школе или печатался в студенческом альманахе! Постой, я сейчас вспомню… Ах, вот:
– В школе я, к сожалению, бил окна футбольным мячом. А о сонетах Шекспира узнал много позже. – Берт с улыбкой поморщился. – Не смейся. Я нашел томик сонетов в здешней библиотеке и был зачарован всем, над чем посмеивался раньше… Это колдовство, Фея. Никогда не переставай колдовать. – Берт наклонился к Сандре, и поцелуй надолго соединил их объятия.
Музыка замолкла. В нависшей тишине громом прозвучал гневный голос, переходящий на истерический визг:
– Надеюсь, вы успели пожениться! Теперь я смогу обвинить тебя и в двоеженстве! Мерзавец, подонок, убийца! – Мона бросилась к Сандре. – А тебе я выцарапаю аметистовые глазки, фальшивая куколка с купленным лицом. Ха-ха! Да ты вся в шрамах, как уличная девка!
Берт едва удерживал рвущуюся в драку Мону. Ее искаженное ненавистью лицо было ужасно. На посиневших губах повисла пена.
– Макс, врача, немедленно! – Крикнул Берт появившемуся дворецкому.
Закатив глаза, Мона навалилась на стол и рухнула, потянув за собой скатерть. С грохотом и звоном посыпалась на мозаичный пол праздничная сервировка. Судороги сотрясали тело Моны, Берту пришлось схватить за волосы ее колотящуюся о камни и разбитый хрусталь голову. Опустив смычки, безмолвно созерцали происходящее одетые в черные смокинга музыканты.
Никто не заметил, как исчезла Сандра.
18
Альпийская зима в окрестностях Гриндельвальда радует туристов, направляющихся в полной спортивной экипировке на горнолыжные курорты. Здесь покоряют снежные склоны, катаются на санях с колокольчиками, бегают, прыгают, плавают, выделывают на лыжах трюки высшего пилотажа, балдеют вечерами в полутемных барах, до утра танцуют на дискотеках и без устали занимаются любовью. Пациенты «Кленовой рощи» проводят время намного скромнее.
С октября у большинства страдающих костной патологией начинаются обострения. Постоянные боли и мрачная погода способствуют депрессии, которую трудно преодолеть даже при помощи приобретенных недавно супертелевизоров и компьютеров с набором игр, которые так любят лишенные движения дети.
Доктор Вальнер, вдохновленный поступившими ему от Сандры Керри крупными вложениями, изменил профиль клиники. Теперь сюда попадали преимущественно больные с врожденными аномалиями опорно-двигательного аппарата или с последствиями тяжелых травм. В основном это были подростки и дети из семей, неспособных оплачивать сложное лечение в дорогих клиниках.
Официально Сандра считалась совладелицей «Кленовой рощи», но она редко вмешивалась в организационный процесс, ограничивая свою деятельность функциями медицинской сестры.