Можно было сидеть на диете, а можно — предаваться чревоугодию. Но если уж вы выбираете последнее, то наслаждайтесь специально для вас приготовленными кушаньями первоклассной кухни. Десертные блюда сотворял — по-другому и не скажешь — бывший главный кондитер одного из изысканнейших французских ресторанов. И хотя употребление алкоголя находилось под запретом (он замедлял процесс выздоровления), взамен существовало множество не менее увлекательных занятий. Распорядок дня предусматривал удовлетворение всевозможных желаний и прихотей: можно было отдать свое новое лицо в распоряжение опытных косметологов, новое тело — в золотые руки массажистов; принять ванну из травяных настоев; расслабиться и наслаждаться, ведь ощущение счастья — лучшее лекарство!
Находясь на пути к выздоровлению, можно было покидать на время территорию «Маривала» и вкушать удовольствия, которые в изобилии предлагались за его пределами. Концерты, прогулки на яхте, джазовый оркестр в Монтрё, пикники в Шилоне, рулетка и «двадцать одно» в Дивонн-ле-Бэ… А самое приятное — обход магазинов в Лозанне или Женеве: приобрести милые пустячки от Картье — что еще сможет так улучшить самочувствие женщины? Если есть деньги — скучать не придется!
Однако, возможно, самым уникальным из всего комплекса услуг, предоставляемых «гостям» «Маривала», являлись консультации психиатра — настолько жизненно необходимые, что можно было бы взимать за них отдельную плату.
— Обретение нового лица может травмировать психику человека, — пришел к выводу доктор Фрэнкл. — Поэтому ему нужна соответствующая психологическая подготовка.
Чтобы облегчить процесс перехода от увядания к быстрому омоложению, и существовал доктор Питер Мэйнвэринг (выпускник Кембриджа), всегда готовый успокоить, утешить, дать подходящий совет. В обаятельного англичанина с заразительным смехом и не сходящей с лица улыбкой была влюблена половина пациенток клиники, говорящих на четырех языках мира.
Не все клиенты приезжали в «Маривал» в погоне за молодостью. Некоторые — как, например, Ванни Моретти — стали жертвами несчастных случаев, некоторые, вроде Аликс Брайден, были некрасивы от природы. Но все-таки основным противником, с которым персонал клиники вступал в битву и побеждал, оставался возраст: мешки и «гусиные лапки» под глазами, набрякшие мочки ушей, обвислые груди и рыхлые бедра — вот враг, которого надо было уничтожать.
— Верните мне молодость? — не затихали слезные мольбы. — Сделайте меня молодой и красивой!
Так и стекался людской поток в «Маривал», словно к последнему источнику вечной юности: высохшие от ожидания суженого богатые наследницы, отчаявшиеся гомосексуалисты, латиноамериканские плейбои, увядающие кинозвезды, идущие в гору политические деятели, сорокалетние «первые жены», страшащиеся, что мужья бросят их ради более молодых и хорошеньких, «вторые жены», ставшие уже не такими молодыми и хорошенькими, как когда их брали замуж, и одержимые теми же страхами…
Из всех доступных в «Маривале» развлечений самым захватывающим была игра-угадайка «Кто есть кто?», и никто не мог тягаться в этой игре с Бетт Вест — ее знание знаменитостей носило поистине энциклопедический характер.
— И не только кинозвезд, — постоянно подчеркивала она, — это было бы слишком легко.
Но все же наибольшую слабость питала она к представителям шоу-бизнеса.
Бетт (она писала так свое имя в честь своего кумира — Бетт Дэвис) знала всех — по крайней мере, создавалось такое впечатление — и с упоением перечисляла, какими призами, наградами, титулами, рейтингом был отмечен тот или иной «гость» «Маривала», при этом всех их держала в памяти — ведь неизвестно, когда может пригодиться та или иная информация.
Бетт прицепилась к Аликс с самой первой встречи, хотя девушку вряд ли можно было причислить к высшему свету.
— Брайден? Брайден… — закатила она глаза, вспоминая. — Вы имеете какое-то отношение к Льюису Брайдену? «Брайден Электроникс»? Может, вы его дочь?
Аликс смущенно кивнула, а Бетт с трудом сдержала ликование: Льюис Брайден, восемьдесят второе место среди самых богатых людей страны!
До этого Бетт первой в «Маривале» опознала греческую королеву-мать (впоследствии та скончалась в процессе подтяжки век — оперировал, правда, не доктор Фрэнкл, а другой хирург). Именно Бетт вычислила, какого рода операцию перенес плейбой из Панамы. («Он здесь для того, чтобы увеличить свой… ну, вы понимаете, что я имею в виду, — поделилась она своим открытием с шокированной Аликс. — Ну что ж, этим он зарабатывает себе на жизнь!») Она первой попыталась сблизиться с итальянской кинозвездой, но встретила решительный отпор (к тому времени она уже получила отпор практически от всех «гостей» Центра, кроме Аликс).