Перечисление того, перед чем преклонялись современники Пушкина — «случаем, успехом и…» — заключает в себе императорских любимцев, вышедших из денщиков, певчих и хохлов в противоположность древним родам, которые числили себя от Рюрика и Мономаха. Подлость происхождения превращалась в подлость души у их потомков, лишенных благородных воспоминаний древности. Чем станет народ без памяти? То есть без настоящего дворянства? Игрушкой чужого честолюбия.
Кого винить в случившемся? Екатерину II, поставившую в «Жалованной грамоте дворянству» 1785 года выслуженные чины выше старых титулов — «…унизила дух дворянства». Все благородное сословие было разделено ею на шесть групп. В последнюю попали те, чье высокое происхождение уходило в глубь веков. Законы о местничестве были отодвинуты, возникли 15 документальных доказательств — грамоты и патенты, которые соискатель должен был предоставить, чтобы подтвердить статус[60]. Не стоит пугаться: было достаточно и одного, до современной бюрократии дело не доходило. Однако те, кто привык просто считать себя благородным, оказались вынуждены порыться в сундуках: «Под гербовой моей печатью / Я кипу грамот схоронил…»
Екатерина решала вопрос о привлечении дворянства к службе, маня его чинами и пожалованными титулами. Но родовое, коренное, уже обиженное Петром I «боярство», желавшее век оставаться в деревне, конечно, было унижено. Оно хирело, теряя прежние состояния и силу.
Проблема измельчания коренного дворянства, превращавшегося в род «третьего состояния», в мещан, напрямую связана у Пушкина с проблемой переворотов и мятежей. Он видел восстание 14 декабря 1825 года продолжением дворцового переворота 28 июня 1762 года. В материалах к статье «О дворянстве» поэт набросал: «ПЕТР. Уничтожил дворянство чинами… Падение постепенное дворянства: что из этого следует? восшествие Екатерины II, 14 декабря и т. д.»[61].
Предполагаемое «так далее» описано в разговоре с великим князем Михаилом Павловичем: «Я заметил, что или дворянство не нужно в государстве, или должно быть ограждено и недоступно… Если во дворянство можно будет поступать из других состояний, как из чина в чин… по порядку службы, то вскоре дворянство не будет существовать», поскольку «все будут дворянством». А это сословие хочет править державой, соперничая с царем. «Что же значит наше старинное дворянство с имениями, уничтоженными бесконечными раздроблениями, с просвещением, с ненавистью против аристокрации и со всеми притязаниями на власть и богатства? Эдакой страшной стихии мятежей нет и в Европе. Кто были на площади 14 декабря? Одни дворяне. Сколько ж их будет при первом новом возмущении? Не знаю, а кажется много». Пушкин прямо заострил внимание на собственном происхождении: «Мы такие же родовитые дворяне, как император и вы». И заметил: «Все Романовы революционеры и уравнители»[62]. Тут отсылка и к Петру с его реформами, и к Екатерине с ее переворотом.
«Тайное недоброжелательство» русского коренного дворянства к короне тоже следует учесть. Мы будем не раз фиксировать формы этого чувства, подчеркивая многозначность пушкинского эпиграфа к повести. Хотя ни в одной современной поэту «новейшей гадательной книге» такого значения Пиковой дамы нет[63].
Разговор с Михаилом Павловичем состоялся в декабре 1834 года, а весной этого же года, как раз накануне выхода «Пиковой дамы», Пушкин болезненно интересовался вопросами цареубийства.
Перевороты стали причиной создания безродной, лишенной воспоминаний прошлого аристократии. Если учесть «славный 1762 год», в черновиках к «Дубровскому», разделивший самодура Троекурова и отца главного героя[64], то мятежи виной распаду и унижению истинного дворянства — опоры нации. Взрывы провоцировались с помощью заезжих эмиссаров, вроде «чудака» Сен-Жермена, представлявшего египетские мистерии и «подземных царей». Добра чужой стране они желать не могли.
«Единственная цель моей политики в отношении России, — писал в 1762 году французский король Людовик XV (покровитель Сен-Жермена) своему посланнику в Петербурге барону Луи Огюсту де Бретейлю, — состоит в том, чтобы удалить ее как можно дальше от европейских дел… Все, что может погрузить русский народ в хаос и в прежнюю тьму, выгодно для моих интересов»[65].
60
62
63
65