- Стой, стой! – Кричал принц в ужасе, понимая, что замуровывает сам себя. Он попытался сломать стены, но каменный мешок был непробиваем.
Потолок смялся, прихватив часть стен, и комната затряслась. На месте, где была дверь, засияли швы. Мартин, хоть и был вне себя от ужаса и паники, всё же коснулся нитей с опаской – они тоже могли исчезнуть.
Но нить лопнула. Часть стены отвисла, и мальчик выглянул. На него смотрел огромный глаз. Мартин отшатнулся и тут же почувствовал, как скользит в проём.
- Отец! – Закричал он, всё поняв. – Нет!
Мимо скользнули губы, и мальчик провалился прямо в бездонную глотку. Стенки, за которые принц пытался ухватиться, растворялись от его прикосновений. Мальчик шлёпнулся на какую-то пружинящую массу.
Вспыхнул свет. Мартин вновь стоял посреди тронного зала. Мать, воины, слуги – все застыли изваяниями. Мальчик в растерянности огляделся.
- Что с вами? Мама! Мам, отец…
Ни шороха. Ни звука. Принц подбежал к одному из воинов, схватил за рукав. Мужчина рассыпался в пыль. Мартин чихнул, в ужасе отступая.
- Эй! Вы меня слышите? Да шевелитесь же!
Он потряс слугу, второго, третьего… Все рассыпались. Принц остановился; волна ярости, поднявшаяся в душе от этого молчания, стихла.
В зале остались только он и неподвижная мать. Мальчик подбежал к ней, протянул руку и замер. Из глаз брызнули слёзы. Он не мог разрушить и её.
- Иногда пора остановиться.
Мартин вздрогнул; слёзы высохли. Королева поднялась, и он вдруг понял, что перед ним незнакомец в костюме с перьями. Он указал на опешившего мальчика посохом, на котором загремели подвески.
- Довольно всё рушить. Это не то, чего ты хочешь.
- Но я не могу! – Воскликнул Мартин. – Эта сила мне не подчиняется!
- Тебе обязательно держать всё под контролем?
- Я король!
Мужчина расхохотался.
- Ты слишком наивен и подвержен чужому мнению. Такой король опасен – да и не король ты вовсе.
Принц вспыхнул.
- Ты-то кто? Как ты смеешь так со мной говорить?
- Я хозяин этого мира. А тебе следует быть почтительнее, если ты хочешь проснуться.
Он взмахнул посохом, и у мальчика будто пелена с глаз спала. Он понял: всего, что он видел, просто не могло быть. Не в реальном мире – скорее, в сумасшедшем бреде автора одной из его книг.
Или… во сне. Одна часть сознания восприняла это спокойно – другая же ужаснулась.
- Ты… хочешь сказать, что я всё-таки неспящий?
- Не факт.
Теперь хозяин мира стоял за спиной принца. Тот обернулся и увидел, что стоит на утлой лодчонке, неспешно плывущей в гору.
- Я просто могу тебя не отпустить. Ты ведь знаешь, что такое летаргия?
Лодка перевернулась. Над головой возникла огромная морда полутора кота. Мальчик вскрикнул и упал на дно колодца. Над ним склонилась ива.
- Боишься? – Прошелестело в ветвях.
- Что это?
- То, что ты чувствуешь. Страх.
- Но… кот!
- Больше, чем кот. Ты ведь и бояться не хочешь.
- Нет, - из глаз брызнули слёзы. – Но не в моей власти этому противостоять!
- А ты перестань сражаться. Прими то, что отталкивал. Глядишь, оно окажется не враждебным.
- Но... он такой ужасный…
Любопытство всё же толкнуло вперёд. Мартин осторожно выглянул из своей раковины. Сверху хлынула вода. Принца подхватила тарелка и закачалась на волнах.
Полтора кота перегнулись через бортик и начали лакать воду. Мартин зажмурился и весь сжался. Страшное существо.
Когда мальчик открыл глаза, то увидел прямо перед собой три немигающих глаза. Полтора кота повели двумя носами и растянули в улыбке полторы пасти. Мартин поспешно огляделся, но хозяина мира нигде не было видно.
«Не бойся».
Принц зажмурился, нервно сглотнул. Потом протянул дрожащую руку. В ладонь ткнулся мокрый нос. Мартин открыл один глаз и увидел, что полтора кота начали тереться о его пальцы.
- Да ты же… просто кот!
Сидя в сугробе, мальчик обнял котёнка и кувыркнулся в зеркало.
- Где мой настоящий дом?
- Где хочешь. Ты можешь выбрать.
Они стояли у двух озёр. В отражении Мартин увидел, что хозяин снял со своего одеяния серое перо и положил ему на голову. В тот же миг голову сдавил тусклый, витой обруч с устремившимися вверх шипами.
- Ты же сказал, что я не король, - Мартин обернулся, но мужчины рядом не было.
Хозяин смотрел из отражений в озёрах. Но корона на голове была настоящей.
- Это тоже решать тебе, - пробулькало из левого озера, и мальчик остался один.
Слева тонул в грозе замок. Раздавались крики ужаса и боли. Город содрогался в агонии.