Снаружи раздались хрипы одержимых. Нервы не выдержали, и я швырнул плошку о стену.
- Да заткни…
И тут же зажал рот ладонями. А потом медленно убрал руки, снова осознавая своё положение. К чему теперь держаться? Помощники не явятся, чтобы наказать обидчиков, да и смысл насылать болезни или несчастья на оболочки? Всё безнадёжно.
- Тадебей!
Сердце радостно подскочило, и я злорадно подумал, что Мишка наконец не выдержал. Тоже скучно стало!
- Ну что? – Выкрикнул я, вставая и выглядывая в окно. – Не умею я открывать такое, ясно? Меня дух тундры направил, ты, дурная башка!
Божество даже не обиделось. Зверь стоял напротив и ухмылялся.
- Зато я знаю, как это сделать. Давай заключим соглашение. Ни мне, ни тебе оставаться здесь не хочется. А я всё-таки божество и многое могу.
- И что… это? – Спросил я с неохотой.
Связываться со злом – чего недоставало!
- В этот закрытый мирок можно проникнуть снаружи. Но изнутри – хоть обыщись, выхода нет.
- Заметил.
- Моя сила подпитывается злом. Достаточно мне поглотить человека, как я смогу разнести всю защиту! Я бы выбрался, если б тебя так не изменили! И если бы марионетки не спали – увы, они тоже уже не подпитка.
- Душу поглотить? – Похолодел я.
- Тебе что за разница? Ты хочешь выйти? На это место должны прийти кочевьем. Принеси мне в жертву первого, кто сунется, и продолжим разборки на воле. Или мирно разойдёмся.
- Тебе нужна душа! Плоть не способна напитать бога!
- Сделай, как я сказал!
В душе поднялось яростное отторжение.
- Обойдёшься! Мир отделается малой кровью. Ты здесь навечно!
Мишка в ярости бросился на меня, но его тут же отшвырнуло. А я стоял у окна с ощущением злорадного торжества. Он попался, и попался навечно. Мы победили.
Правда, радость длилась всего несколько минут. Теперь мне предстояли долгие, бесконечно долгие дни. И соплеменники останутся такими. А если и правда даже душам нет пути во внешний мир, то мы останемся тут заперты и после смерти. Уже неспособные помочь даже себе.
- А ведь я могу их разбудить, - вкрадчиво послышалось за стеной. К тому времени я продолжил резать плошку при свете печки. – Ну что, обмен? Свобода и оживление твоих соплеменников на одну-единственную рядовую душонку? Пришелец ведь тебе никто.
- Что же ты раньше заявлял, что не можешь? – Пробурчал я, не очень-то веря.
- Моих сил сейчас недостаточно. Мне бы ещё чутка злодеяний.
Он умолк, я тоже не спешил отвечать. И стоило ли ему верить, не имел представления. Поглощение души значит полное исчезновение личности, а это очень страшно.
Я держался ровно год, пытаясь не поддаваться собственным эмоциям, и даже преуспел в их сдерживании. Тогда-то и вылезло рациональное мышление.
А ведь правда, что такое одна душа по сравнению с множеством? Она ничего уже не будет чувствовать, просто исчезнет. А мои соплеменники вырвутся, и если не очнутся в телах, то по крайней мере обретут счастье в загробном мире.
Что до Мишки, можно будет попытаться снова его остановить. Может быть, даже другим способом.
Божество было радо, когда я согласился на сделку. А мне в этот момент хотелось одного: чтобы первым пришедшим был маг. Это бы решило все проблемы!
Глава 7. Прошлое
Тутти
Я знал, что духи-помощники непременно явятся – но лишь тогда, когда я смогу с ними говорить.
Они просто пришли, как обычно – словно и не было трёх лет разлуки. Я сел, при этом заметив, что Элиза молча смотрит на печку. Меня она не заметила – значит, сплю.
- Как же долго я ждала, - Мунзяда – змея, дух леса – с довольным видом свилась кольцом вокруг меня. – Вот уж не ожидала, что этот приезжий мальчишка справится.
Покосившись на мирно спящего Еона, я улыбнулся. Я сразу поверил, что маг сможет победить Красного Мишку.
Остальные духи – орёл Мерця, дух ветра, и летучая мышь Янгума*, дух пути – были, как обычно, молчаливы. Но их глаза сияли – я и сам был рад встрече.
- Теперь блок бессмыслен. Снимете?
Все трое переглянулись. Мерця покачал головой.
- Увы, это навсегда, - проговорил он медленно, важно. – Блок слишком силён, чтобы даже мы могли его снять. Больше ни один дух не сможет вселиться в твоё тело.
Я был несколько обескуражен. В изоляции, рядом со злым божеством, подобное неприятие казалось благословением. Но что же теперь? Я стану косвенным посредником, общаясь одновременно с духом и человеком – вместо того, чтобы позволить им общаться напрямую?