- Вы купались в бассейнах под облаками?
Глаза дядьки заблестели.
- А ну-ка поподробнее!
Я и рассказал: о многоярусной конструкции с подогревом, нагнетании туч, желобах для крутого спуска вниз. Это было сродни аквапарку, только на большой высоте. Понятно, что детям туда ходить запрещалось, ведь защищены были только желоба. Об остальном заботились купающиеся: маги, которые ничем не рисковали, и любители адреналина.
Попутчик загорелся энтузиазмом и дал себе слово, что непременно съездит туда; уточнил год и тут же записал.
Говорили мы долго. Я описывал всё, что мне нравилось в городе, он рассказывал о своих путешествиях. Мы пропустили много остановок; перекусили вскладчину. Я угостил его бутербродами с акробой – он долго разглядывал жёлтые кружочки на хлебе и принюхивался. Пришлось объяснить, что акроба – это русалка такая, полурыба, полумясо. Ему понравилось, и я великодушно отдал ещё пару штук в дорогу.
Он в свою очередь предложил салат. Я оглядел разноцветное тусклое месиво из крупных кубиков, колечек и длинных макаронин. Что-то было знакомым – например, обёртка от карусели, жестяной огурец и кусочки крыла бобра. Всё было посыпано протёртым единорогом – по радужному запаху было легко узнать.
- Здесь ещё чешуя енота, смех моржа, копыта мухомора, сыр радикального помола и вчерашние шнурки, - добавил к озвученному списку попутчик. – О, я ж не представился! Нильс.
- Ео… - я вовремя опомнился и поправился: - Фео, - после чего, скрывая смущение, намотал на вилку шнурки и сунул в рот.
Они оказались ничего так – волокнистые, с привкусом носков. Копыта мухомора мне не понравились, и пришлось откатывать их в сторону, а вот смех моржа поднял настроение. Я и не знал, что в еду можно добавлять эмоции. Зная, что подобные необычности встречаются только в моём родном городе – учитель объяснил, что в остальном мире еда не так разнообразна, но куда полезнее нашей химии – я спросил, в каком году можно раздобыть такой салат. Нильс охотно ответил, и я взял на заметку. Приеду назад – обязательно накуплю позитивных эмоций и угощу сестрёнку. А когда перестану обижаться на родителей, то и их. Хотя что обижаться… сам ведь поддался на уговоры.
Да, в прошлом и будущем мы мало что берём задаром: магазины и парки большей частью оккупированы современниками. Но, несмотря на то, что растекаемся по временам, живём за много лет до или после своего рождения, людей на улицах по-прежнему много.
Нильс вышел на следующей станции, отдав мне остатки салата. Поезд остановился в живописном лесу, и перрон, полностью заросший мхом, смотрелся очень гармонично рядом с озером. Издалека тянулись щупальца тумана. Я помахал путешественнику – тот широко улыбнулся и махнул рукой мне.
Поезд снова тронулся, и я откинулся на спинку сиденья. Тут мне и ночевать. В одиночестве. После ухода Нильса стало непривычно тихо и как-то тоскливо.
«Эх, если бы он ехал в Туонелу! Хоть одно знакомое лицо в чужом поселении было бы…».
Полосы облаков на небе с наступлением темноты сменились штрихами звёзд. Я поужинал бутербродами, доел салат и по примеру других пассажиров повернул рычаг у подлокотника. Деревянное сиденье перевернулось, открыв мягкий матрас. Скинув неудобные облегающие лодочки, я прилёг на импровизированную кровать. Рюкзак запихнул под голову.
Голоса людей, которые я раньше не замечал за разговором, теперь уже были тихими, приглушёнными. Мягкий свет зажёгшихся фонарей за окнами создавал сонную атмосферу. Я зевнул, откинул за спину косу и закрыл глаза.
Мне снились Нильсы, переодетые шаманами – они прыгали вокруг костра, исполняя какой-то причудливый танец, били в бубны, и этот стук странно напоминал стук колёс древнего поезда.
__________________________________________________________________________
*База – ПлуМеркский интернет
Глава 2. Туонела
Проспать свою станцию я не боялся: отец сказал, что приеду только к вечеру следующего дня. С утра несколько людей потянулись к выходу; проводив их взглядом, я сел. Лифчик пришлось поправить, что я сделал, отодвинувшись к окну и настороженно смотря по сторонам. Мне всё чудилось, что девчонка лет пяти, примостившаяся на сиденье в другой части вагона, видит меня насквозь, и сейчас будет дразнить трансвеститом.
Если бы не Кайса, ни за что бы на такое не пошёл. Пока мама внушала, что не следует разочаровывать родственников, сестрёнка мягко, по-доброму уговорила надеть платье.
«Скорей бы всё это закончилось…».
Остаток времени я провёл, играя на читалке – туда были закачаны несколько игр. Ночью поезд пересёк границу снегов, и стекло то и дело обдавало паром, чтобы не заледенело. Это снова напомнило мне облака в аквапарке. Я тут же запретил себе думать о том, от чего пришлось отказаться ради этой поездки.