— Мертв? — пискнула Грета.
— Почти, — уклончиво отозвался некромант. — Отнесу Гарри подарок.
Но уйти некромант не успел. Грета перехватила его за руку и, вложив в его пальцы письмо, спросила:
— Мора Вирстим притворяется королевой? Она надела свою брошь и я боюсь, что все могли это заметить. Просто, ну, я не вмешиваюсь. Но очень уж заметна эта муха в янтаре!
— Нет, Грета. Королева притворяется морой Вирстим, которая притворяется королевой. А мора Вирстим притворяется королевой, которая притворяется морой Вирстим и демонстративно пьет чай в парковой беседке. Узел лжи, в котором очень легко запутаться.
Некромант подхватил тело Лазара и исчез, дверь открылась, а Грета пыталась понять, кто кем притворяется, знает ли Тирна, что Тель призрак и что вообще сейчас произошло?!
В любом случае, оставаться в мужской спальне Грета не собиралась. И, собрав волю в кулак, толкнула дверь, приказывая особняку переместить ее на Морской балкон. Но артефакт чувствовал свою хозяйку куда лучше и переместил мэдчен в комнату, из которой можно было выйти на балкон.
«На первый взгляд все в порядке. Дикки и Финли делят на двоих кресло, Тирна курит. Вот ведь, и правда слово держит, смолит только когда меня рядом нет», — чуть успокоившись, Грета шагнула на балкон. И запнулась, увидев слезы на глазах подруги.
— Получила письмо? — спросила Грета.
— Да, — бесцветно ответила Тирна.
Дикки выпихнул с кресла Финли и соскочил на пол сам. Подцепил клыками Карамельку и попросил сестру открыть дорогу на луг.
Отправив зверье, Грета села в нагретое кресло и посмотрела вперед. На горизонте чернели тучи.
«Как и в моей жизни».
— Хочешь почитать? — спросила Тирна.
— Не особо. Мне довелось пообщаться с отправителем. Он подстерег меня, — вздохнула мэдчен Линдер.
— Когда ты собиралась мне сказать?
— Я ведь говорила, помнишь? Что это не моя тайна, — Грета не отрывала взгляда от горизонта. — Что мне нужно все обсудить с Телайлой и Алистером.
В гнетущей тишине Грета заказала крепленое вино и сырную тарелку. Она понимала, что это довольно опасный ход, она ведь ничего не ела. Но вместе с тем мэдчен Линдер не приходило в голову, что еще можно сделать в этой ситуации. Одно радовало — Тирна, хоть и молчала, но не спешила уйти. Цедила вино мелкими глотками и таскала с блюда острые сырные пластинки.
— Как он умер?
Вздрогнув, Грета виновато ответила:
— Я не знаю. Его было нельзя спасти и он остался рядом с другом. Но Тель отличается от других призраков — он помнит себя, может чувствовать и даже испытывает удовольствие от еды.
Тирна поставила на стол пустой бокал, прищелкнула пальцами и бутылка, взмыв в воздух, наполнила его рубиново-красным напитком.
— А когда ты собиралась поведать мне, что Ферхара все-таки некромант?
— Я долго не верила в это, — тихо сказала Грета и допила свое вино. — Очень долго. Потом уже… Я не буду врать, потом узнала. И мне никто не запрещал рассказывать. Просто ты уже стала моей подругой, лучшей и единственной. И я пыталась усидеть на двух стульях.
На горизонте засверкали молнии, поднялся ветер и перед балконом появилась радужная пленка колдовского щита.
— Я не знаю, как ко всему этому относиться, — выдавила Тирна. — Я же… Мне никто так не нравился, как он. И тут как обухом по голове — мертвый. Призрак. Подруга — лгунья.
— Тирна.
— Что «Тирна»? Где я не права?! — она горестно шмыгнула носом.
А Грета осторожно, не веря самой себе и своей идее, шепнула:
— А если он оживет?
— Если подселить призрака в человеческое тело, то уже через три дня оно сгниет, — фыркнула Тирна и, повинуясь ее воле, бутылка вновь разлила вино по бокалам. — Я не совсем из деревни. Пограничный городок Цал-Диртанн, место, куда сослали принца-некроманта. Он творил там все, что только хотел. И призраков там… слова приличного нет, чтобы это количество назвать. Так что я точно знаю — гниют тела.
— Я этого не знала, — спокойно ответила Грета, — но и говорила не о том.
— А о чем?
— А вот сейчас расскажу. Когда ты пошла на балкон я… Я отправилась искать Алистера. Но вместо него нашла Лазара, который оказался келестинским засланцем.
— Засранцем, — буркнула Тирна.
— Да, засранцем, — кивнула Грета. — Это он притащил дорфов, а на Карамельке и вовсе эксперименты ставил. Он пытался меня запугать и требовал, чтобы я вернула ему дорфов. Ну и в процессе выяснилось, что все это ему нужно, чтобы поставить Их Величеств в неудобную позу и вытребовать у них «божественное обещание», то самое, которое мора Дарвийская из года в год тратит на благо Кальдоранна. Вот.