Маски
Мы сидим на улице. Жарко и скучно. Зилон быстро-быстро вертит перед собой кистями рук. Он вообще-то Вован, Зилон – это кликуха, уж не знаю, почему такая. У нас каникулы, и мы проводим их в этом небольшом поселке. Тахир, сын аборигенов, выносит из дома деревянные маски, наподобие индейских, которые он сам вырезает. Сейчас он покрыл их черным лаком и хочет просушить на воздухе. Тахир уже большой, ему 16 и у него уже есть паспорт.
Наша компашка сложилась как-то стихийно. Встретились – и подружились. Но отношения у нас мужские. Тахир, хоть и взрослый, относится к 10-летнему Зилону как к равному. Только в комнату свою не пускает, когда режет маски. Черные и узкоглазые, они сейчас смотрят на меня, и мне немножечко жутко от этих узкоглазых бесстрастных взглядов.
Зилон прекращает крутить руками и неожиданно говорит:
- Знаешь что? А давай устроим аукцион!
- Это что?
- Это когда продают за деньги, кто больше даст – тот и купил. Возьмем эти маски, пройдем по поселку…
- Ты что, это ведь Тахира.
- Ну и что? Мы же отдадим ему деньги. Что он, деньгам не будет рад? Будет! Это же деньги! – произносит он со значением.
Я трясу головой: на мгновение мне померещилась на месте Зилона его мать, тетя Вера. Я ее немного побаиваюсь. Крепкая, белоглазая, решительная женщина.
А вот и она в воротах.
- Вовочка, ты здесь? Я пошла в магазин, вернусь, будем обедать.
Ворота закрываются и открываются снова. Катька, одноклассница Тахира.
- Тахир дома? – и почему-то краснеет.
- Дома, но он занят, - враждебно глядя на нее, цедит Зилон.
- Мальчики, вы ему скажите, что в субботу его Надя на день рождения приглашает. Будут танцы.
Ворота закрываются. Зилон сплевывает и вновь обращается ко мне:
- Так как? Пройдемся?
- Ну… я не знаю. Надо, наверное, у Тахира разрешения спросить.
- Ну, спросим.
Из дому выходит Тахир с очередной маской. Зилон с энтузиазмом приступает к нему с идеей аукциона.
Тахир явно озадачен.
- Но ведь я не для денег их резал…
- Ну и что? Новые нарежешь, а за эти деньги получишь. Деньги, понимаешь? Деньги! Они лишними не бывают!
В устах Зилона слово «деньги» приобретает какой-то особенный оттенок. И кажется, что он во всем прав. Но Тахир не сдается.
- Не знаю… Мне их продавать не хочется, я для себя делал… А деньги мне родители и так дают, когда мне надо.
Зилон раздосадован. Но тут вновь появляется тетя Вера. Пообещав скоро вернуться, он вприпрыжку убегает. Тахир спрашивает меня:
- А ты что думаешь?
- Не знаю… Я бы такую красоту не продал, - осторожно говорю я.
- Вот и я так думаю, - оживляется Тахир.
Помолчали.
- Катька заходила.
- И что? – Тахир почему-то тоже краснеет.
- Звала тебя в субботу на день рожденья к Надьке.
- Понял, - и уходит в дом.
Маски смотрят в небо. Но я уже не обращаю внимания на их потусторонние взгляды. В голове бьется непонятно откуда взявшаяся мысль: «Это было последнее дружное лето». Я гоню ее, но она снова лезет в голову.
Возвращается Зилон. Странно, но об аукционе больше ни слова. Хвастается:
- А я после обеда лучше шевелю ушами! – и показывает.
Жарко.
- Может, на речку сходим, искупнемся? – предлагает Зилон.
Жарко…
Лето.
Каникулы.
18.06.2013