- Зачем на меня напали?
Эти двое посматривали на телефон с интересом, но без опаски. Я бы вот занервничал, если бы меня в такой момент снимать бы начали, а эти – нет. Странно. Странно было до того момента, пока они отвечать не начали:
- Мы ж вёрст пятнадцать проехали – аккурат половина дороги. Остановились, и самим передохнуть, и лошадёнкам сенца задать. А тут ты, барин, из лесу выходишь. Думали лиходеи. Нет, глядь, а ты один. Ну, спеленали тебя, да и с собой: волостному голове сдать, можа каку деньгу за тебя даст.
Складно, вот только на смягчающие для меня не тянет.
- Значит, вы – двенадцать рыл - напали на одинокого прохожего? Так?
- Так, - закивали оба.
- Дубиной по голове нанесли ему, мне то есть, побои средней тяжести, вызвавшие потерю сознания?
Оба пялились на меня не понимающими глазами.
- Дубиной по голове меня били? – заорал я.
- Да, да, - закивали оба.
- Чё да-да? Ударили, спрашиваю?
- Антипка! Антипка, он стервец ударил! – крикнул возница.
- Это который?
- Дык, эта… утёк он.
- Связали меня верёвками. Так?
- Так, так, барин, - закивали.
- То есть не законно лишили свободы, взяли в заложники и хотели получить за меня выкуп?
Опять молчание. Я снова заорал:
- Деньги за меня получить собирались?
- Деньги собирались, - согласился извозчик.
- А ты что молчишь?! Собирался деньги за меня получить?
- Собирался, барин, - понуро кивнул конвоир.
Так, ну, уже кое-что. Надо ещё что-нибудь поувесистей:
- Саблями меня зарубить пытались?
- Это не мы! Это Мишка-поганец да Демид – брат его, - замотал головой конвоир.
- Это не мы! Это они! У нас и саблев-то нет! – поспешил заверить меня водила.
- Тот здоровый бугай, Сёмка, дубиной на меня намахивался?
Оба закивали.
- Чё киваем?! Намахивался или нет?
- Намахивался, барин.
Как они уже достали с этим барином!
- Отец его на меня с топором кидался?
- Кидался, - подтвердили оба.
Ну, вот, на необходимую самооборону уже есть, если что. Теперь сваливать пора.
- Далеко отсюда меня встретили?
- Версты три будет.
- Поехали, покажешь!
Водила осторожно поднялся и полез в телегу.
- Ты тоже! – приказал я конвоиру.
Тот, держась за истерзанную задницу, поднялся.
- Стоять! – крикнул я, заметив лежащие в телеге топор и дубинку.
Отстранив водилу, я откинул оружие к заднему борту телеги, загрузил рюкзаки и лопату, залез сам, потом сделал знак залезать и этим. Водила забрался легко, а конвойный с трудом, всем своим видом изображая страдания от адской боли в торце.
- Перьвязать бы яго, барин, - предложил извозчик, конвойный как по команде сразу же жалобно застонал.
- Не помрёт! – отрезал я. – Трогай!
Глава вторая
Ехали мы действительно километра три. Ещё метрах в двухстах от места схватки я аккуратненько выкинул и топор, и дубинку, на всякий пожарный, а водиле скомандовал поторопиться. И уже минут через пятнадцать он сообщил, что мы прибыли.
Сказать, что я узнавал местность… да не особо. Вон там метров триста влево - лесок. Ну, да, был лесок. Так ведь дальше в километре ещё какой-то. Ничего не поделаешь, других ориентиров я запомнить не успел. Хотя, нет. Вот этот холмик я всё же помнил. Водила же в свою очередь, видя мои сомнения, в качестве доказательства своей лояльности указал на следы их стоянки. Выбирать не из чего. Будем считать, что действительно здесь всё и произошло.
- Вылезайте! – скомандовал я.
Эти двое, предчувствуя недоброе, обречённо вылезли. Я велел им отойти от телеги, с понтом, чтоб не смотались, а сам, достав из кузова свой хабар, начал осматривать местность на предмет следов волочения.
Походив взад вперёд, и ничего не обнаружив, я изобразил задумчивость и, как бы «неосторожно» повернувшись к пленникам спиной, на минуту «упустил» их из виду. Те особого приглашения ждать не стали, и уже через пару секунд я услышал, как они, погоняя, что есть мочи коня, сваливают от меня на своей телеге.
«Спохватившись», я «бросился» в погоню.
- Стоять, суки! Убью нахрен! – размахивая саблей, орал я.
Пришлось даже споткнуться, а то так бы и не ушли парни. Пусть валят. Не надо им смотреть, куда я сейчас денусь. А я, поорав им вдогонку страшных проклятий, вернулся на место, осмотрел его по-быстрому ещё раз и, убедившись, что вышел из лесополосы я именно здесь, пересёк её в обратном направлении.