Начало XIX века ознаменовалось бурным ростом всевозможных мистических учений от чисто масонских и исповедуемых только в ложах до тех же учений под видом духоборских сект разных наименований. У власти стояли и пользовались покровительством Александра I крупнейшие масоны-розенкрейцеры и масоны тоже крупнейшие, но других направлений.
Александр Федорович Лабзин, племянник Н. И. Новикова, вкупе с Александром Голицыным, масоном Родионом Кошелевым, другом Сен-Мартена, стояли у кормила цензуры во времена Александра I, определяя номенклатуру издаваемых книг. Как и в прошлом веке — XVIII, неизменной симпатией в начале XIX пользовался Вольтер. Широкое распространение получили книги чисто каббалистического содержания и сочинения мистиков масонов, абсолютно враждебные христианству; это сочинения Штиллинга, где в «Победной повести» единственно истинной «церковью» провозглашалась ересь альбигойцев, исповедовавшая дуалистическую доктрину каббалистов-манихеев, сочинения Лабзина в его же «Сионском вестнике», являвшемся проводником идей западных начальников — идеологов русских масонов.
По преимуществу руководство шло из Берлина, куда в обратном направлении шли как членские взносы (см. материалы допроса Новикова), так и обычные для масонства подробные отчеты о разных сторонах жизни государства: сообщалось о настроениях двора, дипломатические известия, экономические и прочие. С Запада по масонской линии шли произведения по практике государственного переворота, как, скажем, роман Силвена Марешаля «Путешествие Пифагора», являвшийся пропагандой идей Ордена иллюминатов, «Начертания истинныя теологии» (1784 г.) и другие. К началу XIX в. масонство захватило высшие сферы государства.
В этих условиях некто Евстафий Станевич, то ли директор, то ли просто учитель гимназии, решительно ничем не приметный, не выдержал и написал книгу[9] в защиту православия и с обличением мистических учений. Книга не успела разойтись, как уже на следующий день масонские бюрократические круги были взволнованы и возмущены книгой Станевича. Министр просвещения и духовных дел, а также главный цензор страны А. Н. Голицын не находил себе места от гнева. Духовного цензора архимандрита Иннокентия грозно спросили, как он мог пропустить книгу, нарочно ли он это сделал или по недогляду. Отрекаться от сделанного Иннокентий не стал. Он заявил архимандриту, своему прямому начальнику, что готов претерпеть за веру.
Станевич был выслан полицией из столицы, книга же, как антигосударственная и очень опасная для основ общественного порядка, спешно изымалась не только из книжных лавок, но и из частных домов и уничтожалась, сжигалась непосредственно под личным присмотром Александра Ивановича Тургенева, сына известного масона, розенкрейцера, «теоретического философа Соломоновых наук каббалистического Ордена Креста и Розы» Ивана Петровича Тургенева, мецената в литературе и просвещении, долгое время формировавшего вместе со своим соратником по Ордену М. М. Херасковым кадры русской интеллигенции, — оба возглавляли Московский университет. Надо признать, что дети И. П. Тургенева, будучи от рождения уже луфтонами, как называют детей масонов, имели мало шансов остаться вне влияния Ордена. Александр Иванович Тургенев с 1817 года занимал место директора департамента духовных дел и был лично известен императору. Один из почитателей А. И. Тургенева характеризовал его «как человека легкомысленного, с некоторой долей шарлатанства, враждебного к православной церкви». Александр Иванович был либералом и мистиком. Его брат Н. И. Тургенев был известным декабристом.
Либеральный террор действовал настолько успешно, что когда через шесть лет Станевич был приглашен к государю, вознагражден, принят снова на службу, а книгу было приказано издать, то в целом городе не могли найти ни одного экземпляра. Один экземпляр все-таки был отыскан. Отпечатали. Написанная несколько архаичным языком, она содержит исключительно разбор некоторых мистических учений адептов «внутренней церкви» и излагает учение церкви православной. В этом и была ее главная опасность для властей, преданных Ордену вольных каменщиков.
9
Станевич Е. «Беседа на гробе младенца о бессмертии души», Спб., 1818 г. 1-е изд. Следующее издание, 2-е, — 1825 г. На титульном листе означено: «Второе издание по Высочайшему повелению. Санкт-Петербург. Печатано в тип. Императорской Российской Академии». — Масоны и сектанты любят цитировать Священное Писание, и Станевич пишет: «Нет ничего грешнее пред Богом, как своевольное приложение изречений божественных к частным видам человеческим, как будто за сие страшное злоупотребление не воздадут страшного на страшном суде ответа», (ук. соч., с.39) .