Но оставался еще третий враг, управиться с которым было куда сложнее, — Орден иезуитов. Преданных своему делу воинов Христовых специально готовили для тайной службы в Англии. Их задачей было организовать местных католиков, возглавить их и любой ценой сбросить королеву-еретичку с трона, при необходимости не брезгуя и убийством. Одни иезуитские агенты действовали на виду, внедряясь в высшие круги под маской дворецких и слуг католических аристократов. Другие — и таких было большинство — оставались в подполье. Они тайно служили мессы в католических молельнях и по первому сигналу опасности «уходили на дно», прятались в специально оборудованных убежищах — «поповских норах», как называли их протестантские преследователи.
При Елизавете I Англия взяла курс на сближение с протестантизмом, причем гораздо более решительный, чем планировала сама королева. Как бы далеко она ни заходила в своих антипатиях к католицизму, среди ее подданных всегда находились приверженцы еще более радикальных воззрений. Некоторые возражали не только против римского владычества над Церковью, но и против подчинения Английской церкви английским же монархам. Так царствование Елизаветы ознаменовалось рождением пуританства и концепции «пресвитерия» — руководящего органа Церкви, состоящего исключительно из священнослужителей. Пуританская неприязнь к пышным церемониям, роскошным облаче-протестантизм в тона суровой бескомпромиссности. На их вкус, Англиканская церковь и ее иерархия были не только чересчур близки римско-католическому вероисповеданию, но и вообще противоречили Священному Писанию. Но в одном отношении пуритане сами походили на средневековых пап: право определять нравственные устои общества и наказывать тех, кто не вписывается в это представление о морали, они признавали исключительно за собой.
На момент смерти Елизаветы в 1603 г. римско-католическое сопротивление было подавлено, у власти стояли англиканские католики, а протестанты нового типа набирали силу. Эта непростая религиозная обстановка в стране была чревата еще большими проблемами и в конце концов привела к гражданской войне. Тюдоры тем временем уступили престол Стюартам, и королевская власть над Англией и Шотландией сосредоточилась в руках одного монарха, о котором Томас Маколей писал так: «В нем уживались два человека: остроумный, образованный ученый писал трактаты, выступал на диспутах и ораторствовал с блеском и пылом, а нервический безмозглый идиот правил страной».
Иаков VI Шотландский был сыном Марии Стюарт и правнуком Генриха VII. В 1603 г., когда скончалась королева Елизавета, он взошел на английский престол под именем Иакова I и тем самым объединил английскую династию Стюартов с шотландской. Возможность избавиться от назойливых пресвитерианцев, быстро набиравших силу в Шотландии, не могла его не порадовать, но, увы, Иакова поджидало разочарование: в Англии столь же стремительно набирали силу пуритане. Что до его личных предпочтений, то Иаков вполне удовольствовался ролью главы Англиканской церкви — придавая этой роли, впрочем, куда большее значение, чем его приближенные («Король — живой образ и подобие Господа на земле», — писал он).
Тайная католическая оппозиция, зародившаяся еще в начале правления Елизаветы, по-прежнему оставалась в силе. В недрах ее вызревали заговоры, и наконец группа католиков разработала план массового покушения на своих заклятых врагов. Заговорщики арендовали угольный погреб под залом заседаний парламента и начинили его пороховыми бочонками, намереваясь взорвать короля и весь англиканско-пуританский парламент в день его открытия, 5 ноября 1605 г. Но заговор был раскрыт, покушение предотвращено, а одного из заговорщиков, Гая Фокса, схватили и казнили. Пороховые бочонки взорвались, но совсем не так, как планировали заговорщики: ненависть к католикам вспыхнула в стране с удвоенной силой. До сих пор англичане ежегодно 5 ноября поминают Гая Фокса фейерверками и кострами, на которых сжигают чучело. В наши дни, похоже, все уверены, что это чучело — символ Гая Фокса (его так и называют — «гай»), позабыв о том, что всего несколько поколений назад во многих английских деревнях оно изображало папу римского.
Иакову I не удалось найти общий язык ни с палатой общин, ни с пуританами, которых в ней становилось все больше. Однако он позволил убедить себя в том, что отдельным англичанам изучение Библии пойдет на пользу. Он поручил группе ученых перевести Священное Писание на английский язык, и этот перевод — «Библия короля Иакова» — мгновенно приобрел неслыханную популярность. По сей день она возглавляет список бестселлеров всех времен и народов. Но, к несчастью для Иакова, эта книга подхлестнула распространение протестантизма. Теперь люди могли читать Библию, размышлять о ней, спорить и объединяться с теми, кого раздумья над Священным Писанием навели на те же выводы.