Некоторые из подобных выводов в эпоху Иакова были небезопасны, и гонения на их приверженцев повлекли за собой, между прочим, и знаменитое бегство пуритан на борту «Мейфлауэр».
К моменту смерти Иакова I в 1625 г. объединенное королевство Англии и Шотландии успело еще раз вкусить пропитанную страхом ненависть к римскому католицизму. Официальной государственной Церковью была Церковь англиканско-католическая, однако в центральных графствах и, прежде всего, в палате общин протестантские движения уже обрели изрядный вес.
Преемника Иакова, короля Карла I, описывали как «безгрешного юношу двадцати четырех лет от роду». Возможно, он и впрямь был «безгрешным», но что в этом удивительного, если всю свою жизнь Карл I провел как в тумане? Реальный мир для него словно не существовал. Он женился на принцессе-католичке Генриетте-Марии Французской и недоумевал, почему англиканские бароны и члены парламента выражают озабоченность засильем иноземных католиков при английском дворе. Игнорируя привилегии палаты общин, которая одна имела право вводить налоги, Карл задался целью увеличить поступления в казну и ради этого изобретал все новые поборы. Главным советником по делам религии у Карла был архиепископ Лод, стремившийся, в противовес пуританским парламентариям, восстановить в английской Церкви сложный церемониал и вернуть священникам пышные облачения. Попытался Лод навязать свои предпочтения и шотландской Церкви, но в ответ вспыхнуло вооруженное восстание. Карл I пресекал все попытки парламента отстоять свое право на определение структуры Церкви; не признавал он за парламентом и права на вмешательство в военные дела. По его глубокому убеждению, Церковь и армия должны были находиться в безраздельном распоряжении короля. Конфликт обострялся изо дня в день. Наконец в январе 1642 г. Карл I явился в зал заседаний палаты общин с вооруженной стражей, намереваясь лично арестовать пятерых членов парламента. Но ни одного из них на месте не оказалось, и от этого драматического вторжения никто не пострадал, не считая самого короля, которому спикер задал при всех хорошую взбучку. (Этот случай надолго остался в памяти потомков: до сих пор повторить «подвиг» Карла I и переступить порог палаты общин не решился ни один британский монарх.) К августу того же года противостояние переросло в гражданскую войну. На стороне Карла I выступали Церковь, Оксфордский университет и джентри северных и западных графств. Пуританский парламент, в свою очередь, опирался на поддержку богатых торговых городов Юга, в число которых входил и Лондон. За Карлом стояла идея, за палатой общин — деньги. С этими деньгами парламентарии создали «Армию нового образца». Вставший во главе ее член палаты общин Оливер Кромвель в 1646 г. разгромил королевское войско. Дабы закрепить эту победу, парламентарии решили устроить суд над королем. К чести Карла I следует сказать, что держался он с поистине королевским достоинством и выступал в собственную защиту трезво и логично. Однако он так и не понял, что суд над ним устроили только ради того, чтобы осудить. В наши дни туристам показывают окно банкетного зала, через которое 30 января 1649 г. короля вытащили из его нового дворца в Уайтхолле и повели на эшафот, где и обезглавили на глазах у целой толпы зевак. Несколько дней спустя палата общин проголосовала за отмену монархии как института «излишнего, обременительного и представляющего угрозу свободе, безопасности и общественным интересам народа». Наследник короля, будущий Карл II, жил в изгнании в католической Франции. Страна, где ему предстояло воцариться в один прекрасный день, стала пуританской.
Кромвель, принявший титул лорда-протектора, а на практике ничем не отличавшийся от обычного диктатора, об идеалах веротерпимости даже не помышлял. Он взялся доказать всему миру, насколько безрадостной и унылой может быть религия. Один за другим выходили бесконечные и бессмысленные указы (наподобие запрета на всякую работу в субботние дни), нарушение которых строго каралось. Неудивительно, что люди вскоре начали роптать и выражать недовольство засильем солдат-фанатиков. У Кромвеля хватало силы воли и решимости, чтобы сдерживать общество в рамках суровой дисциплины, но сыну его, возглавившему правительство после смерти первого лорда-протектора в сентябре 1658 г., эта задача оказалась не по плечу. В конце концов одна из армейских фракций взбунтовалась, сместила молодого лорда-протектора и пригласила Карла II занять наследственный престол. Карл прибыл в Лондон в день своего тридцатилетия — 29 мая 1660 г.