Якобитская попытка 1745—1746 гг. была последней. Франция, охотно поддерживавшая доселе якобитские интриги, после Ахенского мира (1748) не только признала Ганноверскую династию, но и обязалась изгнать из Франции Стюартов. Под давлением Людвига XIV отказался от них и Рим. Это было фактически концом как якобинства, так и католического масонства. Но, потеряв свой политический raison d’etre, «шотландство» продолжало и в качестве простого придатка к масонству находить себе приверженцев среди континентального, а отчасти и английского дворянства. В добавление к собственно масонским распространились рыцарские, или «шотландские», степени, а в 50-х годах возник, параллельно масонству, «Королевский Орден Шотландии», или «Орден Строгого чина» (Stricte Observance) с различными капитулами — «Рыцарей Востока», «Императоров Востока и Запада» и т.п. В 1774 г. членами «Строгого чина» состояло по крайней мере двенадцать королевских принцев и царствующих особ. Смертельный удар «Строгому чину» был нанесен в 1782 г. конгрессом немецких франкмасонов в Вильгельмсбаде, объявивших утверждение о связи масонов с тамплиерами не соответствующим исторической правде.
Мы видели уже, что Великая Лондонская ложа не объединяла всего английского масонства, что кроме лож, признававших ее авторитет, существовали ложи, совершенно от нее не зависевшие, не говоря уже об ирландских и шотландских ложах, — особенно старые, не вполне утратившие еще цеховые традиции ложи (такие ложи встречались в Англии до середины XVIII в.) — быть может, не слышали толком и о существовании великих лож. Как бы то ни было, процесс объединения масонства совершался в Англии довольно медленно и не без труда, тем белее, что и серьезных стимулов для объединения пока не существовало.
В начале 50-х годов процесс усложнился благодаря появлению нового масонского центра — «Великой Английской ложи старых уставов» (according to ancient institutions). Попытки организации новых «великих лож» делались в Англии и раньше (мы упоминали, например, о притязании Йоркской ложи), но все они кончались неудачей. Действительно, опасный конкурент явился у Великой Лондонской ложи только теперь. Основанная в июне 1751 г. в составе пяти лондонских лож «Великая ложа старинных уставов» уже через три года имела в своем ведении 28 лож, в 1760 г. — 83, в 1800 — 167.
Период после ее основания известен в истории масонства под именем периода «великого раскола». В действительности раскола тут не было, так как большинство примкнувших к новому центру лож авторитете старого центра не признавали и раньше: это было, таким образом, лишь независимое и параллельное развитие двух организаций.
О причинах раздвоения этого объединительного процесса до сих пор можно только догадываться. Сторонники гипотезы двух масонств выводили его из старого различия якобитского и оранжистского масонства. Другие, ссылаясь на косвенные указания современников, искали корней расхождения то в оппозиционном настроении йоркских масонов, то в недовольстве консерваторов «радикализмом» «Книги конституций» в религиозном вопросе. По мнению Гуда, большинство сторонников «старинных уставов» составилось из лож, в большом количестве вычеркнутых Великой ложей из списка за невзнос отчислений в благотворительный фонд. В одном отношении «старые масоны» были действительно старыми — они не признавали измененных в 40-х годах масонских паролей: быть может, в этом чисто ритуальном разногласии и следует искать главную причину «раскола».
Вначале отношения между «старым» и «новым» масонством носили мирный характер: не было ни разных столкновений, ни взаимных нападок. Но когда быстрые успехи новой организации слишком затронули и самолюбие, и интересы Великой ложи, ее сторонники обрушились не «старых» с обвинениями в расколе и самозванстве, на что те отвечали не менее резкими нападками на «новых». На несколько лет загорелся ожесточенный спор, руководимый двумя «великими секретарями» — Уильямом Престоном со стороны «новых масонов» и Лорентом Дермотом со стороны «старых».
В 1756 г. Дермот выпустил собственную «Книгу конституций» под странным заглавием «Ахиман Резон» (Ahiman Reson)11. В ее основу были положены уставы и обычаи ирландских лож, но, в общем, она мало отличалась от «Книги конституций» Андерсона. Историческая часть, впрочем, отсутствует в ней совершенно: Дермот тонко иронизирует над историческими приемами Андерсона (не называя, впрочем, его имени) и, по внушению якобы самого Ахимана, отказывается от всякой попытки ему подражать.