СЛЕДОВАТЕЛЬ: Кто, кроме вас, входил в состав этого сообщества ?
БОКИЙ: Кроме меня и руководящего нашими занятиями Барченко, в состав нашей группы входили: Кастрыкин Михаил Лаврентьевич, Миронов Александр Владимирович, Москвин Иван Михайлович и Стомоняков Борис Спиридонович. Непродолжительное время в группу входил Александр Яковлевич Сосновский.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: Какую связь вы поддерживали с этими лицами помимо кружка?
Б О КИЙ: Все эти лица, как я уже показывал, являются моими старыми товарищами по Горному институту. Помимо собраний, на которых Барненко читал нам рефераты о своем мистическом учении, у нас были установлены традиционные встречи, так называемые «свидания друзей». Раза 3 или 4 в году я, Стомоняков, Ка-стрыкин, Миронов собирались у старой знакомой Алтаевой и проводили вместе 2—3 часа, после чего расходились, не встречаясь между собой до следующего раза.
СЛЕДОВАТЕЛЬ: С какой целью вы производили эти сборища, что делали на них?
БОКИЙ: Мы собирались как старые друзья для того, чтобы просто провести время вместе. Никаких других задач мы не ставили»61.
Шокирующая откровенность показаний Г.И. Бокия во всем, что касалось его «братьев по ложе», органично сочеталась у него с чрезвычайной скупостью во всем, что касалось его личной роли во всем этом деле. «Прямых заданий по шпионажу от Барчен-ко, — показывал он, — я не получал. Моя роль в этом деле выражалась в том, что, будучи увлечен мистикой Барченко, я пренебрегал интересами государства и помогал ему вести шпионскую работу, закрывая глаза на характер его деятельности и покрывая ее именем Спецотдела ОГПУ
СЛЕДОВА ТЕЛЬ: Это неверно. При занимаемой вами должности Барченко не мог не стремиться использовать вас в целях шпионажа более активно.
БОКИЙ: Причины сдержанности в этом отношении Барченко непонятны и для меня самого. Теперь, после обнаруженных под руководством наркома внутренних дел Ежова обстоятельств, я думаю, что шпионаж в органах ОГПУ—НКВД шел по другой линии. При самом активном использовании меня я не мог дать тех сведений, которые имели возможность давать другие арестованные лица, в частности Ягода. В связи с этим меня, очевидно, держали в резерве, не желая подвергать напрасно риску провала, сопряженного со всякой активной деятельностью, и довольствуясь тем общим содействием, которое я оказывал Барченко. К этому заключению меня приводит еще и следующее обстоятельство. Последние полтора-два года моя связь с Барченко значительно ослабела. Мы с ним не встречались, и он перестал обращаться ко мне с какими-либо просьбами и только после произведенных в последнее время арестов он, стараясь восстановить со мной прежнюю связь, вновь обратился ко мне с письмом. Полагаю, что здесь именно имеет место попытка включить меня в активный шпионаж, ввиду провала других линий.
СЛЕДОВА ТЕЛЬ: Следствие вам не верит. Стараясь увести следствие от расследования с >ей шпионской деятельности, вы хотите направить его в другл ■ сторону. Предлагаю вам дать откровенные показания о ваше ппионской работе.
БОКИЙ: К тому, что я уже показал, я больше ничего существенного добавить не могу»62.
Второй допрос Г.И. Бокия состоялся 15 августа 1937 года. На этот раз каких-либо иллюзий относительно своей участи Г.И. Бокий уже, видимо, не питал и «признался» в подготовке убийства И.В.Сталина, сотрудничестве с английской разведкой и даже в подготовке терактов с помощью взрывов на расстоянии (напомним, что этой проблемой в его спецотделе занимался Е.Е.Гоппиус).
Благодаря показаниям Г.И. Бокия следствие уже с первых своих шагов получило исчерпывающие сведения о личном составе «Единого Трудового Братства». Уже 22 мая 1937 года был арестован А.В. Варченко, 26 мая — Л.Н. Шишелова (Маркова), 7 июня — А.А. Кондиайн, 2 июля — К.Ф. Шварц, 8 июня —
В.Н. Ковалев. Всем им были предъявлены стандартные обвинения в антисоветской деятельности и принадлежности к контрреволюционной организации. Такая же участь постигла в начале июня 1937 года и высокопоставленных друзей Г.И. Бокия: зам. наркома иностранных дел Бориса Спиридоновича Стомонякова и Ивана Михайловича Москвина63, занимавшего во второй половине 20-х — начале 30-х годов ряд важных должностей в ЦК ВКП(б) и его секретариате, хотя напрямую их арест и не был связан с делом А.В. Барченко и Г.И. Бокия.