Сказано все было будничным тоном, но Шепард уловил едва заметную нервозность в голосе.
— То есть во время ваших чаепитий она тоже информацию скрывала? Да к тому же в ее досье даже адрес не указан.
Миранда сглотнула, понимая, что попалась. Однако все же постаралась исправить ситуацию.
— Шепард, я говорила образно. Никаких посиделок мы не устраивали. Пару раз пересекались по деловым вопросам.
— И она рассказала о наших уроках?
— Нет… это я сама выяснила, точнее, догадалась.
— Миранда, какого черта происходит? — не выдержал коммандер.
— Не понимаю, о чем ты?
— Ты прекрасно меня понимаешь, Лоусон! Что происходит? Я что, задержан? Мне не доверяют?
Миранда быстро прикидывала варианты разрешения ситуации, но приемлемых выходов не видела. Шепард ненавидел ложь и секреты. Но еще больше он ненавидел, когда его использовали. И сейчас он наверняка подозревает в этом всех вокруг. Нужно было срочно что-то делать. И она решилась рассказать правду.
— Шепард… ты под надзором. По распоряжению Хакета, до окончания полной проверки твоей личности и отсутствия следов индоктринации тебе запрещено покидать комплекс.
Коммандер прикрыл глаза и покачал головой.
— И вы выдали мне дробовик? Не будучи уверенными, что я не направлю его на вас?
— Вовсе нет. На нем ограничитель, а заряды тренировочные. Так что тут мы подстраховались.
— Но мне не доверяете?
— Черт, Шепард! Сам подумай! Тридцать лет! Жнецы-то ушли, но вот одурманенных мы до сих пор вылавливаем. А те словно выполняют последний приказ — уничтожить всех! Только за последние три года было пять попыток устроить масштабные теракты в крупных колониях. И тут ты возвращаешься, словно живое напоминание о самой разрушительной войне в истории галактики. Уж извини, что подозрения нас все же терзают!
Закончив тираду, Миранда стояла тяжело дыша. Шепард же с отсутствующим взглядом постукивал по рукоятке дробовика. Ситуация была понятная, но скверная. Он и сам бы в свое время перестраховался.
— А что насчет метода, разработанного на основе исследований твоего отца? — зацепился он за соломинку.
— Не дает стопроцентной гарантии. Это, по сути, имитация сигнала Жнецов. Ты на него не среагировал. А детальному изучению сознания мешает нейроимплант. Так что приходится действовать по старинке.
— Это как?
— Задавать много вопросов и следить за реакцией, — развела руками Лоусон.
— И что, мне теперь так и сидеть в клетке? Пока вы ждете от меня воплей «Я авангард вашего разрушения»? — в раздражении коммандер отбросил дробовик в сторону.
Из потолка выдвинулась турель системы защиты, что не ускользнуло от взгляда штурмовика.
— Отставить, — рявкнула в потолок Миранда.
Орудие с тихим щелчком сложилось и скрылось в своей нише.
— Разрешите идти к себе в камеру? — сухо спросил Шепард, сложив руки за спиной на манер арестованного.
- Шепард…
Но коммандер ее уже не слушал. Он уверенно зашагал на выход и мгновением позже скрылся за дверью.
Демарш произвел эффект. Лоусон сокрушенно выдохнула и накрыла лицо ладонью.
— Черт, как же я иногда ненавижу свою работу, — процедила она сквозь сжатые зубы. Затем активировала инструметрон и отправила запрос на контакт в приемную адмирала Хакета. Как долго он еще собирается держать Шепарда в клетке? Ведь и она, и Чаквас уже отправили свои отчеты о состоянии коммандера.
А Хакет тем временем как раз сидел за своим рабочим столом на борту линейного крейсера «Берлин» и в очередной раз размышлял над тем, стоит ли подписывать приказ об освобождении Шепарда.
С одной стороны — несомненно! Он — герой войны, культовая личность для миллионов, а то и миллиардов разумных.
А с другой… эта популярность как раз и является проблемой. Вернувшись к жизни, он станет центром внимания всей галактики и неофициальным лицом Альянса… да и Совета, будучи Спектром. Поэтому он должен быть… идеальным? Да, подходящее слово. Все его слова будут оцениваться. Лояльность Совету, а лучше Альянсу, должна быть непоколебима и абсолютна.
Черт, но ведь он простой солдат! Да, может, он и проявил неплохие способности к дипломатии во время войны, но в мирное время… политики сожрут его с потрохами. Аргументов вроде «присоединяйтесь или умрите» больше нет.
Но самое страшное — вдруг Шепард находится под контролем Жнецов? Что, если они не все были уничтожены? От мысли о том, что герой, к мнению которого будут прислушиваться миллиарды разумных, работает на древних разрушителей, кровь стынет в жилах.
Пока что о возвращении коммандера знают только главы комитета и сам Хакет. Еще есть экипаж транспортника, который, от греха, пришлось также упрятать подальше.
Нет, все же стоит подождать. Через месяц должна пройти смена состава Совета Цитадели. Очередной саларианец уходил на покой. Да и Альянс решил совместить с этим событием замену своего представителя. О возвращении коммандера лучше будет объявить уже после. Иначе его мнение вновь может стать определяющим, как когда он пропихнул Андерсона. Ох и прибавилось же головной боли у политиков Альянса тогда.
«Да, так будет лучше», — шептал внутренний голос.
— Так будет лучше, — вслух произнес Адмирал.
Комментарий к Глава 2. Под Надзором. Автор жаждет конструктивной критики и ваших мнений.
====== Глава 3. Побег. ======
Глава 3. Побег
Станция «Арктур-2».
Палата Шепарда.
Полночь.
Пациент не спал. Злость на Миранду и свое положение заключенного не давала расслабиться.
«Да как они могут держать меня здесь, если все тесты показывают, что я здоров?» — думал он.
Мысли о том, что «Бастион» ничем не отличается от «Цербера», посещали Шепарда все чаще. Может, Хакетом лишь прикрываются? Или его вообще уже постигла судьба контр-адмирала Кахоку?
«Да нет, Миранда бы на такое никогда не пошла!» — успокаивал он себя.
От кипевшего в крови адреналина периодически вспыхивал биотический усилитель, окутывая коммандера бирюзовым сиянием. Стоило поскорее успокоиться, иначе потом его будут мучить головные боли, как когда-то Кайдена.
«Черт! Не могу я просто так сидеть!»
Коммандер вскочил с постели и стал мерить палату размашистыми шагами. Мысли роились в голове. Стоило выяснить, что здесь происходит. А где это лучше всего сделать? В кабинете Миранды! Вот только как туда незаметно пробраться? Под потолком помаргивает камера. В кабинете тоже полно средств наблюдения. Да и ее кабинет наверняка заперт. А у коммандера даже инструметрона нет.
С другой стороны, особой охраны обычно видно не было. Самыми внушительными были сопровождавшие Хакета морпехи. Но они улетели с ним. На станции же, как понял Шепард, были в основном техники да десяток охранников, тонким слоем «размазанных» по большой площади объекта. Видимо, пока станция не введена в строй, ее охраняют лишь от внешнего вторжения, о чем говорил маячивший за окном атриума патрульный крейсер.
За пару минут был разработан план. Хиленький, со множеством уязвимых мест, но жизнеспособный. А главное, особого выбора не было.
Шепард отошел к кровати и быстрым движением метнул деформацию в камеру. Со скрежетом та разлетелась на куски. Коммандер приготовился. По задумке, на отключившуюся камеру должна была среагировать охрана и прислать техника. А уж у того найдется и инструметрон, и коды доступа.
Долго ждать не пришлось. Буквально через две минуты в палату вбежал техник. Правда, не один, а с парой охранников в броне и с оружием наготове. Что ж, такой поворот тоже был ожидаем.
Охранников требовалось отвлечь.
— Извините, ребят. Нервишки пошаливают. Случайный биотический всплеск, — указал он на камеру.
Те, как идиоты, разом повернули головы в указанном направлении, при этом даже чуть опустив стволы пистолетов. Шепард, молча посетовав на такой слабый уровень подготовки охраны, ударной волной впечатал обоих в стену. Не захватившие с собой шлемы бравые сторожа крепко приложились своими пустыми хранилищами для мозгов о стену, разом потеряв сознание. Волна у Шепарда вышла что надо.