Миранда поспешила сменить тему.
— Раз уж коснулись азари, Самара сейчас вместе с остатками корпуса юстицаров осуществляет блокаду Тессии.
— Блокаду? — переспросил Шепард, отрываясь от размышлений.
— Да. У них там что-то вроде эпидемии ардат-якши.
— Как такое возможно? — удивился Шепард, наливая себе стакан воды.
Миранда присела на стул, что еще недавно летал по палате.
— Во время отключения ретрансляторов Тессия оказалась отрезана от галактики почти на год. Их ретранслятор тоже первичный и не запускался без пары. После массированной атаки Жнецов на планете выжило всего несколько тысяч азари. Под угрозой того, что их раса просто вымрет без возможности летать по галактике и взаимодействовать с другими разумными, образовалось большое число чистокровных союзов. Это резко повышало шансы на проявление генетического дефекта ардат-якши. Что, собственно, и случилось. Семьдесят пять процентов нового поколения азари оказалось неспособно к слиянию разума без опасности для партнера. Все вскрылось лишь пару лет назад, когда первые подростки попытались «обнять вечность». Юстицары организовали карантин и спешно строят новый монастырь, вроде того, что был на Лесуссе, попутно стараясь отследить, куда разбрелись пережившие атаку Жнецов семьи.
— Сурово. Неужели никто так и не нашел никакого средства борьбы с этой болезнью?
— Юстицары давно его нашли. И успешно применяли, — вступила в разговор доктор Чаквас.
— Но это же неправильно! Они просто запирают больных или вовсе убивают. Ардат-якши вынуждены жить в полной изоляции под постоянным надзором юстицаров. Любая попытка покинуть монастырь пресекается самым жестким образом.
— Да, Шепард. Так же когда-то боролись с чумой.
— Но ведь не все они опасны! Не все идут по пути Моринт и отправляются в кровавое турне по галактике! Две другие дочери Самары добровольно оставались в монастыре. Некоторые больные, вполне успешно скрываясь, живут среди других разумных, ничем не выделяясь. И...
Доктор подняла руку, призывая к тишине.
— Я понимаю ваши чувства, коммандер. И могу успокоить. С учетом такого роста количества ардат-якши в процентном отношении к общей численности азари, матриархи озаботились наконец поисками лекарства. Монастыри теперь не просто тюрьмы. В них еще и пытаются помочь.
— И есть прогресс?
— Да, медленный, но есть. Причина — в неизменной генной структуре и уникальном способе размножения азари. Поиски комбинации генов, что помогут исключить вероятность появления ардат-якши, при этом не изменив саму расу, могут затянуться, но надежда есть.
— Мы отвлеклись, — вмешалась Миранда.
— Да, конечно. Что с остальными? — вновь переключил свое внимание коммандер.
— Джек, вернее, Жаклин Зеро стала деканом факультета биотики в восстановленной академии Гриссома.
От последнего предложения у Шепарда отвалилась челюсть. Шокировала не новость об успешной карьере преподавателя, а скорее новое имя бунтарки.
— Жаклин? — переспросил коммандер.
Миранда рассмеялась.
— У меня было точно такое же лицо, когда встретила ее на одном из собраний. Сейчас, у меня тут фото было.
Она помахала рукой над инструметроном и вывела на дисплей небольшое фото. На нем стояли две темноволосые девушки. Одна — Миранда, а вот вторая… Узнать в длинноволосой кареглазой девушке в строгом брючном костюме Подопытную Ноль не смог бы и директор лаборатории «Телчин». Карие глаза весело блестели, пирсинг исчез, татуировки прикрыты волосами, мягкая улыбка украшает аккуратное личико.
— О-бал-деть, — по слогам изрек Шепард.
Лоусон вновь засмеялась. На этот раз к ней присоединилась и Чаквас, что тоже внимательно рассматривала фото.
— Тогда все были в шоке. Она изменилась буквально за год. И мы все еще гадаем, почему, — сообщила доктор.
Шепард покачал головой, то ли проверяя, не галлюцинация ли это, то ли стараясь раскидать ворох новостей по полочкам.
Миранда решила, что рассказ затягивается, поэтому заторопилась.
— Джейкоб женился на докторе Бринн Коул, сейчас на Земле. Касуми Гото продолжает свою «карьеру», и отследить ее перемещения практически невозможно. О ней можно что-то узнать разве что из новостей. Если где-то совершено громкое ограбление из разряда «невозможных» — это она. Заид Массани предположительно погиб восемь лет назад. Однако точных сведений нет.
— А Адамс? Что с инженерами?
— Насчет этого тебе лучше спросить у доктора Чаквас, — Миранда с улыбкой посмотрела на Карин.
— Док?
Женщина явно смутилась, но быстро взяла себя в руки.
— Грег и я женаты уже двадцать лет.
Шепард с трудом поймал упавшую на пол челюсть.
— Поздравляю! Хоть и запоздало, — собрался он наконец.
— Спасибо, коммандер. С Кеннетом Доннелли и его женой Габриэллой тоже все хорошо.
Новость была радостная. Однако почему-то с каждым словом Шепард все сильнее ощущал горечь. За тридцать лет его команда обзавелась своими семьями. Они смогли оставить войну в прошлом. А вот он, коммандер, только с нее вернулся. И эти тридцать лет у него украли. Хотя его любимая — азари. Что для нее тридцать лет? Нет, все же глупо надеяться, что она все еще одна и ждет его. Он погиб, во второй раз. Дважды чудеса не происходят…
— Эшли Уильямс в данный момент продолжает службу в чине полковника десантных частей Альянса. Из Спецкорпуса ушла, ибо, пока восстанавливалась связь между системами, толку от Спектров не было. Была замужем, сейчас в разводе, двое детей. Регулярно раздражает меня намеками на мое прошлое в «Цербере», — продолжила Миранда, не обратив внимания на задумчивое лицо Шепарда.
— Кстати, о «Цербере». Что стало с организацией? — решил уточнить коммандер.
Миранда обвела взглядом комнату.
— Ты вновь был им спасен.
— Что?! — вскинулся пациент.
— Спокойно, коммандер. «Цербера» больше нет. Я лишь хотела сказать, что вылечить тебя помогли наработки проекта «Лазарь».
Шепард вновь лег на койку.
— А сами ячейки и остатки сил?
— Реорганизованы. Благодаря раздробленной структуре и самодостаточности изолированных ячеек «Цербер» не был полностью уничтожен после гибели Призрака. Уцелело примерно тридцать процентов активов, включая корабли, лаборатории и личный состав. Следов индоктринации обнаружено не было, а потому было решено создать на руинах бывшей террористической организации новую независимую силовую структуру, которая поможет защищать человечество. Так и появился «Бастион». А я — его текущий директор, — гордо отчиталась Лоусон.
Шепард осмотрелся.
— По крайней мере, вы теперь не лепите логотип на каждый квадратный метр.
— Ха-ха, очень смешно, — оскорбилась Миранда.
— Извини. А как вы определили, что сотрудники не одурманены?
— Исследования моего отца. Они помогли создать средство обнаружения воздействия Жнецов. Хоть на что-то сгодились, — почти шепотом ответила брюнетка.
Генри Лоусон был для Миранды больной темой. Отец, который был настолько одержим идеей создания идеала в лице своей дочери, что стал относиться к ней, как к вещи. А его бесчеловечные опыты на беженцах в полной мере раскрыли истинное лицо безумного ученого. И, хоть и нельзя такому радоваться, хорошо, что Миранда убила его.
— Значит, ты директор? — решил немного сменить тему коммандер.
Лоусон кивнула.
— Все же просто обязан спросить, почему именно «Бастион»? Разве не так назывались роботы-штурмовики «Цербера»?
— Отчасти именно поэтому. В том смысле, что так называлась одна из наименее пострадавших ячеек всемогущей «трехголовой собаки». Да и символично. В конце концов, мы наконец-то занимаемся именно защитой Земли и человечества. Так сказать, последний бастион…
— Понятно. А семья? Муж, дети?
— Работа, — с сожалением ответила Миранда.
— То есть?
— То и есть. Управление такой массивной структурой занимает все свободное время, порой даже сон отодвигая на второй план. В итоге — одна, — констатировала факт брюнетка.
— Совсем?