Пришел вызов от великанши. Лео малодушно захотелось не отвечать: нечего было ей ответить.
Эльза была необыкновенно мрачна, такой подавленной Лео ее до сих пор не видел:
– Отличные новости. У тебя есть шанс.
– На что?!
– Погибший, – сказала великанша, – как ты помнишь, был в теплых отношениях с нашим министром здравоохранения. Я узнала, что на последнем приеме, накануне убийства, между ними случилась крупная ссора.
– Записи, свидетели? – быстро спросил Лео. – Они ведь разговаривали через компьютер, как мы с тобой? Протокол велся?
– Нет. Они общались напрямую.
– Невозможно. – Лео содрогнулся.
– Смотри…
На экране появился черно-белый кадр: запись с камеры слежения в официальном кабинете. Лео увидел человека, сидящего к камере спиной… Нет, великана! Тот утопал в глубоком мягком кресле, а по столешнице перед ним, по черной полированной столешнице металась крохотная фигура, размахивая руками. Маленький человечек что-то орал… пищал, вероятно, еле слышным мышиным писком. Сидящий в кресле подался вперед, склонился над фигуркой на столе, и Лео сделалось страшно. Великан поднес огромную руку к уху, прислушиваясь. Замер на секунду, а потом с силой опустил кулак на стол – жестом раздражения, отчаяния и гнева. Столешница затряслась. Фигурка на столе подпрыгнула, будто на батуте, и, не удержавшись, повалилась на колени…
Изображение пропало. На экране снова возникла Эльза, мрачнее прежнего:
– Они разговаривали без посредников и без охраны. Эта запись – все, что есть.
Лео беззвучно выругался.
– Вскоре после этого инцидента посол уехал. Он был физически цел, но видимо потрясен.
– Это дипломатический протокол – вот так поступать?! – Лео понимал, что теряет самообладание, и ничего не мог с этим сделать. – Так ведут себя ваши министры, это хороший тон, это считается допустимым?!
– Учти, что они часто общались, – сказала Эльза. – Они приспособились друг к другу. Вероятно, раньше такого между ними не было.
– Ты копаешь под своих, – пробормотал Лео, выравнивая дыхание. – Это не просто предположение – это серьезный мотив, и вашим он не понравится…
– …Поэтому меня отстранили от дела.
– Что?!
– Утром министр здравоохранения подал в отставку. Только что стало известно об его аресте.
– В чем его обвиняют, в убийстве?!
– Не теряй времени. Слушай. Они проведут обыск в посольском особняке. Я отказалась подписывать ордер, но они найдут кого-то посговорчивее.
– Но это… неприкосновенная территория. – Лео почувствовал, как немеет лицо. – Погромщиков они могли списать на случайность… Официальный обыск – значит объявление войны.
– У тебя есть несколько минут, чтобы самому найти предмет, который им нужен, – сказала Эльза.
– Орудие убийства, – пробормотал Лео.
– Идиот. – Эльза оскалилась. – Не орудие. В особняке хранится что-то настолько ценное, что наши перестали считаться с любыми приличиями. Ты, великий детектив, я тебя спрашиваю – что это?!
– Я великий детектив, – шепотом сказал Лео. – Ты сейчас зря иронизируешь.
На экран своего компьютера он вывел одновременно две оперативные записи. Первая была сделана Эльзой – через окно, камерой на палке-штативе. Снимая, великанша вглядывалась в малейшие детали, будто разбирая комнату на части, анализируя предмет за предметом: каждую пуговицу на черном пиджаке мертвого посла. Каждый корешок на полке книжного шкафа – в отдельности.
Лео документировал место преступления иначе. Взобравшись на стремянку, подняв камеру как можно выше, он пытался захватить в кадр сразу несколько предметов и сопоставить между собой: полка книг – целиком. Труп на полу – относительно стола и относительно окна. Окно – в сочетании с надорванной шторой и сломанной защелкой.
– Погоди. – Он считывал два видеоряда, чувствуя, как закипает в мозгу разрозненная информация.
– В чем дело? – спросила она ревниво. – Я не вижу ничего нового, что снимала я, что потом снимал ты…
– Ракурс, – сказал Лео.
Он выставил на двух половинках экрана два стоп-кадра – полки шкафа, снятые сверху и снизу.
– Разница в объемах, – после длинной паузы сказала Эльза. – Там дополнительное пространство, внутри.
Лео бросился к книжному шкафу. Понял, что не дотянется, и заново разложил стремянку. Сейф был отлично спрятан, обнаружить его было невозможно, не перетряхивая все книги одну за другой либо не сравнив два ракурса видеозаписи. И у этого сейфа не было кода – только скважина для ключа.