― Точность речи ― это добродетель, сеньора, ― сказал я с каменным лицом. На всякий случай я добавил: ― Мне это однажды сказала одна очень мудрая женщина.
La Vedova прикрыла глаза на несколько секунд.
― Ты идешь по очень тонкой грани, парень, ― наконец произнесла она.
Я забеспокоился, что дал волю своему раздражению.
― Приношу свои извинения.
― Не извиняйся, ― сказала она с легким весельем. ― Как и моя внучка, ты можешь быть дерзким, но, по крайней мере, с тобой весело. Чего именно ты ждешь от меня, синьор Розолини? Что я объявлю войну вашему дяде от вашего имени?
― Нет, синьора. Мы лишь просим вас помнить о том, что я вам рассказал, если и когда он придет к вам…
― Или пошлет вместо себя своего пятого по важности помощника? ― спросила она, слегка улыбаясь своей маленькой подколке.
Я сжал челюсти и натянуто улыбнулся.
― Аурелио ― его единственный ребенок, так что, полагаю, именно он нанесет визит.
― О, законный наследник. Замечательно, ― язвительно сказала она, а затем перешла на царственный тон. ― Я обещаю помнить о твоих словах, синьор Розолини. А что касается наших семей ― вашей и моей ― считай, что с этого момента связь восстановлена.
Произнося последнюю фразу, la Vedova строго посмотрела на своего консильери, который опустил глаза в пол, пристыженный. Мамочка только что отшлепала его перед Богом и всеми присутствующими.
― Спасибо, мэм, ― сказал я с искренней благодарностью.
Учитывая начало встречи, все прошло лучше, чем я предполагал.
La Vedova выпрямилась на своем троне.
― Теперь, если мы все обсудили…
Не успела она закончить фразу, как начался настоящий ад.
Глава 5
Массимо
Дверь в задней части зала ― та самая, через которую несколько минут назад исчез седой мужчина, ― приоткрылась на полметра.
В темноте за ней ничего не было видно.
Но оттуда что-то вылетело, пронеслось по дуге и упало на помост слева от кресла la Vedova.
Мое сердце замерло, когда я увидел предмет.
Сначала я подумал, что это обычная граната.
Но когда черный цилиндр покатился по возвышению, я понял, что это на самом деле светошумовая граната.
До того, как попасть в тюрьму, Ларс служил в шведском военном спецназе. Когда он пришел работать в нашу семью, то несколько месяцев проводил с нами тренировки на территории нашего родового поместья. Рукопашный бой, эффективные методы обыска и зачистки зданий и многое другое.
В том числе, он показывал нам различное оружие.
В отличие от осколочных гранат, светошумовые не предназначены для того, чтобы ранить или разрушить что-либо, но временно ослепляют и оглушают.
Правоохранительные органы и военные используют их для дезориентации целей перед нападением.
Поэтому я понял, что сейчас произойдет.
Телохранители la Vedova посмотрели вниз, когда цилиндр ударился о помост.
Сначала они не поняли, что это такое, но не встревожились. Ведь мы стояли в одном из самых охраняемых помещений во всей Венеции. Сюда невозможно было что-то пронести, пройдя через многочисленные досмотры.
Они не паниковали, пока не разглядели цилиндрическую форму предмета.
Светошумовые и осколочные гранаты настолько похожи, что их часто путают друг с другом.
Вот тогда-то паника мелькнула в их глазах.
Но к тому времени было уже поздно.
У меня была лишь доля секунды, чтобы среагировать ― я не знал, когда она взорвется.
Поэтому я зажмурил глаза, закрыл ладонями уши и отвернулся.
БУМ!
Я все равно услышал грохот взрыва сквозь ладони.
Когда я обернулся, в воздухе висел дым.
La Vedova зажимала уши, глаза ее были закрыты от боли.
Окружавшие ее мужчины пытались достать свои пистолеты. Из-за взрыва их зрение было нечетким, в ушах звенело.
Поэтому никто из них не видел и не слышал, как через заднюю дверь зала вбежали четыре фигуры, полностью одетые в черное.
Все четверо были в бронежилетах и шлемах.
На всех были балаклавы, закрывавшие их лица.
И все они были вооружены штурмовыми винтовками.
Я среагировал, не задумываясь, ― значит, Ларс хорошо меня подготовил.
Я помчался к помосту, держась между телохранителями и нападавшими.
Если бы я побежал в противоположном направлении, то оказался бы единственной мишенью в пустом пространстве. Лучше иметь хоть какое-то прикрытие ― пусть даже это будут люди la Vedova. Когда начнут стрелять, между мной и пулями будет несколько тел.
И они тут же открыли огонь.