— И всего-то? — облегченно рассмеялся Кейн, прижимая меня к себе.
— Что значит всего-то? — уже возмутилась я. — Ты понимаешь, к чему это может привести?
— Понимаю, — Кейн поцеловал меня в макушку. — Это может привести к тому, что я стану молодым отцом. Будут некоторые сложности с моим собственным родителем, конечно, но, думаю, я со всем справлюсь.
Я подняла голову и потрясенно уставилась на него.
— Кейн, ты так легко об этом говоришь?
— Солнце мое, — он еще раз легко поцеловал меня. — У нас с тобой рано или поздно появятся дети. Если так случится, что ребенок уже зачат, значит, это просто судьба, и мы не будем ей сопротивляться.
Я не могла вымолвить и слова. Он только вчера признался мне в любви, а уже говорит о детях? Наших с ним детях? Я даже не знаю, что будет с нами после окончания школы, а Кейн уже распланировал наше будущее?
— Что? Ты что-то имеешь против? — чуть обеспокоенно спросил он.
— Нет, — прижалась я лбом к его плечу. — Просто это все так быстро… Мы еще вчера с криком выясняли отношения, а сегодня ты уже так спокойно говоришь о наших детях… Я еще не привыкла…
— Я тоже, — признался он. — Но знаю абсолютно точно, что единственная женщина, от которой я хочу детей, это ты. Хотелось бы, конечно, не сейчас, но…
Я вдруг успокоилась и начала нормально соображать. Может, паника была напрасной. Две недели после укола уже почти прошли. Вероятность того, что я забеременела, невысока. Ну, а если… Я вдруг представила у себя на руках малыша с моими голубыми глазами и темно-русыми волосами Кейна. Нет, к роли матери я еще явно не готова, но будем решать проблемы по мере их поступления.
— Слушай, я, наверно, зря так запаниковала, — вслух озвучила я свои мысли. — Укол уже вроде бы должен действовать. Но, в любом случае, я, кажется, тоже хочу детей только от тебя…
Кейн облегченно выдохнул, и мне пришло на ум, что он задерживал дыхание в ожидании моего ответа. Он так волновался? И, интересно, из-за чего?
— Кейн? — ехидно поинтересовалась я. — А чего ты только что так волновался? Из-за возможности наличия ребенка вообще или из-за того, от кого именно я их хочу?
— Эрика, ты невозможная девушка, — рассмеялся он. — Когда тебе признаются в любви, ты не веришь. Когда я говорю, что хочу от тебя детей, ты начинаешь сомневаться. А вот если я тебе скажу какую-нибудь гадость, то ты поверишь мгновенно, ведь так?
— Точно, — согласно кивнула я. — Именно за это ты меня и любишь, правильно?
Вместо ответа Кейн прижался к моим губам в коротком, но очень страстном поцелуе.
— Иди домывайся, — он развернул меня и звонко шлепнул по голой попе. — Или мне присоединиться? — раздался над моим ухом его шепот.
— Да! — не задумываясь, ответила я. Кейн рядом со мной в душе, его руки, скользящие по моей коже…
— А как же правило первого свидания? — ухмыляясь, напомнил он.
— Плевать на первое свидание, — заявила я. — У нас ничего и никогда не проходит по всем правилам, почему это должно стать исключением?
Кейн просто подхватил меня на руки и внес в душевую кабину. На этот раз я была голой, а он — в джинсах и футболке, и раздевать его пришлось мне. „Опять зеркальное отражение?“ — мелькнула в голове мысль и тут же исчезла, заменившись на непередаваемые ощущения его губ на моих губах, его рук на моей груди… его члена во мне…
Полностью зеркального отражения не получилось, потому что из душа выносил меня Кейн — я никогда в жизни не смогла бы поднять его. А вот вытирали мы друг друга оба, и я тоже уделила особое внимание его… хм… месту пониже спины.
— Спокойной ночи, Кейн, — шепнула я, уже лежа в кровати, прижимаясь спиной к его груди.
— Спокойной ночи, любимая, — ответил он, обнимая меня покрепче.
Теплая дремота завладевала мной…
— Эй! Ты что делаешь? — сонно возмутилась я минут через пять.
— Ничего, — спокойно ответил Кейн.
— Как же, ничего? А это что? — я дотронулась до его руки, поглаживающей меня по животу.
— А это я тебя усыпляю, — охотно сообщил он.
— Это теперь так называется? Ааахх, — я простонала, когда его рука — нет, теперь уже обе — сжали мою грудь.
— Конечно, — шепнул он и чуть прикусил кожу на моем плече. — Ты возражаешь?
— Нет… — выдохнула я, выгибая спину, потому что его руки дразнили, массировали, сжимали мои соски. Дыхание стремительно учащалось у нас обоих, Кейн не переставал, скрестив руки и крепко прижимая к себе, играть с моей грудью, даже не предпринимая попыток обратить внимание на другие части тела, отчаянно этого требовавшие. Я с трудом контролировала себя. Потрясающие ощущения, волнами растекающиеся по телу, практически вынуждали меня извиваться, выгибаться, тереться ягодицами о весьма напряженное достоинство Кейна, требуя большего. В положении, в котором я находилась, можно было дотянуться лишь до бедра Кейна, не дальше. Я не могла ни поцеловать его, ни укусить, ни обнять, в конце концов, и цеплялась руками хотя бы за подушку и простыню, если уж не могла добраться до желанного тела любимого, так как мне просто необходимо было за что-то держаться…