— Нет. Там Кейн, он или спит, или начнет тебя домогаться. Иди в нашу ванную.
Я покорно подчинилась. Брату или сестре Грейсонам просто невозможно сопротивляться, что бы там не говорил Дерек.
После душа Кэтрин усадила меня перед зеркалом и начала колдовать над моими волосами. Я закрыла глаза и расслабилась, отдаваясь легким движениям рук. Наверно, даже задремала, потому что слышала не четко, а как бы отдаленно, краем сознания, шум открываемой двери, громкий бас Мэтта, холодный и слегка презрительный голос Синтии, неясные шорохи и стуки.
— Эрика, — позвала меня Кэтрин, — Просыпайся, спящая красавица, пойдем.
Я поспешно открыла глаза и последовала за ней в гостиную, обратив внимание на то, что шея болит меньше. На мой вопрос Кэтрин только махнула рукой.
— Я смазала твои синяки мазью. Совсем не исчезнут, но болеть будут меньше. Так, а где, интересно, мой братец? — последние слова уже относились к теплой компании, уютно расположившейся в гостиной, — Мэтт, сходишь за ним?
— Зачем? — раздался позади нас знакомый голос, — Кэтрин, я давно здесь, просто уходил на кухню за пиццей.
Мне пришлось резко дернуться в сторону, пропуская его, но остатки дремоты привели к тому, что я пошатнулась и, естественно, рухнула на Кейна. Тот не удивился, удерживая коробки с пиццей одной рукой, а второй подхватывая и прижимая меня к себе. Знакомый аромат окутал меня, электрический импульс прошел по телу, и совершенно не хотелось отрываться от Кейна. Но я не хотела быть похожей на его потаскушек.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я, осторожно выворачиваясь из его объятий.
— Не за что, — холодно, как всегда, ответил он, но в его голосе мне послышались нотки сожаления? Или на меня все еще действует проклятый стресс?
Вечеринка началась, как и десятки других вечеринок, на которых я была. Все дружно ели пиццу, запивая ее пивом и колой. Я попросила Дерека сделать мне еще чая — что-то я чувствовала себя слишком нервной в присутствии Кейна — и он принес мне целый кувшин. Больше никто пить чай не стал, так что весь напиток достался в полное мое распоряжение.
Неожиданное началось позже, когда пиццу съели, коробки и пустые банки убрали, а Дерек достал гитару. У него оказался приятный голос, а песню, которую он исполнял, я никогда раньше не слышала.
Еще больше я удивилась, когда растроганная Кэтрин передала гитару Кейну. Тот взял, но недовольно предупредил:
— Кэтрин, про любовь я петь не буду, это по части Дерека.
Она согласно кивнула.
Кейн запел, и вот тут я поплыла. Его низкий голос удивительно хорошо сочетался с той мелодией, которая лилась из-под пальцев, а слова… Мне показалось, что в них он вкладывал что-то очень личное.
— Спасибо, Кейн, — поблагодарила его Кэтрин, — Спой еще, пожалуйста.
Кейн пожал плечами и заиграл еще.
Я не могла оторвать от него взгляд. Вроде бы Кейн был такой же холодный и отстраненный, как всегда, но что-то в его глазах казалось незнакомым. Если бы это был не мой покровитель, я бы сказала, что это нежность. И смотрел он при этом на меня. Я не удержалась от слез, когда он закончил, и поспешно отхлебнула еще чая.
Кейн убрал гитару в угол, твердо сказав, что на сегодня шоу закончено. Кэтрин начала было возражать, но натолкнулась на жесткий взгляд брата и быстро перевела разговор на другое.
— Не хочешь — не надо. Тогда будем играть.
Мэтт оживился, а Кейн простонал:
— Кэтрин, может не надо?
— Надо, — твердо ответила она, — Не хочешь петь — будешь играть.
— Ну пусть Дерек споет еще? — почти упрашивал Кейн.
— Дерека я послушаю в любое время, — отрезала Кэтрин и протянула ему два листка бумаги с карандашом, — Ты знаешь, что надо делать.
Потом протянула бумагу и карандаш мне.
— Эрика, это наша обычная игра. Тебе тоже понравится. Это типа бутылочки, только мы придумали свои правила. На листочках пишешь два действия, которые должен совершить играющий по отношению ко второму игроку. Потом мы их свернем, раскручивающий бутылочку вытянет одно желание и исполнит его по отношению к тому, на кого покажет бутылочка. Все понятно?
Я кивнула. В общем-то, я никогда не любила подобных игр, но эта версия мне неожиданно понравилась. И, действительно, зачем им играть в стандартную бутылочку с поцелуями, если здесь две сложившиеся пары, а Кейн терпеть не может целоваться? Так, надо придумать желания. Первое я написала довольно быстро — «сделать бутерброд», а вот над вторым пришлось подумать. В конце концов, я написала «сказать комплимент», хихикнув при мысли, что эту бумажку может вытащить, например, Мэтт, и прикинув, что он может сказать.
Как ни странно, чай очень хорошо действовал на меня. Тревоги пропали, мне было весело, во рту словно прыгали смешинки. Я сложила бумажки и передала их Кэтрин, чуть не свалив при этом стакан.
«Странно, раньше у меня редко прыгала из рук посуда», — расстроенно подумала я, садясь на место, и тут же забыла про это, потому что поймала взгляд Кейна и мгновенно потерялась в нем. В его глазах были странная обеспокоенность и все та же нежность, которую я видела раньше.