А раз своя, решай: бритва? прыжок из окна? фен в теплую ванну? И вернешься к Ларе.
Если доктор не врал.
И тут прогремел дверной звонок.
Неужели «пиджачники»? Механизм гомеостатической регуляции локуса завертелся и грозит стереть тебя в порошок шестеренками-«шестерками»?
– Вам письмо, – холодно произнесла почтальонша, стараясь не смотреть на Данькину помятую физиономию и зажатую в правой руке опасную бритву. – Распишитесь.
Обратного адреса на конверте не было, но Данька сразу понял от кого.
«Даже самая совершенная система дает сбои, – писал Михаил Яковлевич. – И если письмо попало к Вам, молодой человек, значит, на этот раз нам с Вами повезло. Мне – чуть больше, ибо я уже там, где бы это «там» ни было.
Вы читаете письмо, и значит, я умер – по-настоящему, отжив положенный срок. Я решил покончить с самоубийствами, понял, что это не выход. Понял совершенно случайно: в тот вечер, когда я рассказал Вам всё, по радио услышал песню с такими строками: “Убиенных щадят, отпевают и балуют раем!”
Убиенных, а не тех, кто сам накладывает на себя руки! Полагаю, что каждый должен отбыть положенный ему срок и не спешить уйти – неважно, какой смертью человек умрет: убьют его или настигнет старость. Я готов принять любой из вариантов, принять безропотно.
Я не знаю, что ждет меня по ту сторону. В этом мы не слишком отличаемся от себя прежних, да, наверное, и от себя всегдашних. Иначе было бы неинтересно… жить – там, здесь, всегда и везде. Актер, который заранее знает, чем заканчивается самая главная пьеса, его жизнь, играет вполсилы.
Вам дан великий талант, молодой человек. И Вам дана жизнь. Так играйте, пишите и живите от всей души!
И… нарисуйте все-таки рай, ладно? Хотя бы для себя.
Искренне Ваш,
М.Я. …»
Фамилия была написана неразборчиво.
– Бред, – прошептал Данька. – Полный бред!
И улыбнулся, закусив губу.
Из газет:
«Социологи отмечают небывалый за последнее десятилетие демографический спад. Смертность давно уже превысила рождаемость. «Если ситуация не изменится, – говорит известный ученый Христофор Авраамович Рон, – скоро в этом мире люди вымрут как вид».
Впрочем, другие специалисты утверждают, что особых причин для беспокойства нет».
И чуть ниже:
«Вчера в возрасте пятидесяти шести лет скончался известный художник Даниил Олегович Цветков. Его полотна известны во всем мире и стали, как говорят искусствоведы, новым словом в живописи нашего времени. Для многих картины Д.О. Цветкова были словно отдушиной, окном в иную реальность.
Последняя из них, «Возвращение в Рай» (см. фото), над которой Даниил Олегович работал несколько десятков лет, была закончена буквально за пару дней до смерти. Как утверждают дети и вдова покойного, первые наброски к картине Даниил Олегович сделал еще в студенческие годы, в одной из городских больниц, куда попал после несчастного случая. Наброски лиц больных, которых он наблюдал там, сохранились и переданы семьей в столичный Музей современного искусства. Именно эти эскизы стали прообразами изображений пришедших к райским воротам душ.
Загадочная история связана с женской фигурой, которая по ту сторону врат встречает пришедших. По словам вдовы покойного, именно над этим персонажем Даниил Олегович бился столько лет. Долгое время у женщины на картине не было лица, и лишь накануне смерти гениальному художнику удалось изобразить его.
На вопрос нашего корреспондента, знает ли г-жа Цветкова, кто был прототипом прекрасной дамы Рая, вдова ответила, что…»
Здесь лист оборван. Чуть выше, рядом с номером страницы четко проступает какая-то несусветная дата: 14 сентября 1321 года.
Наверняка – ошибка наборщика.
Не секрет, что у многих авторов на том или ином этапе проклевывается страсть к красивостям. Начитавшись разных умных книжек, они начинают впихивать все это в свои тексты, к месту и не к месту. В итоге претенциозность и дешевый пафос портят даже неплохие задумки.
Единственное оправдание для «Рая» я нахожу сейчас в том, что повествование в основном ведется от лица Даньки и все эти неологизмы, умничанья и раскавыченные цитаты – как бы его. (Хотя некоторые, наиболее вопиющие, про «дверь разметала мыслишки оглушительным звонком» и проч. – я, конечно, вымарал. Ибо!)
Для меня-то несомненная польза от работы над рассказом заключалась в том, что я наконец прочел от и до «Божественную комедию». Но насколько очевидны отсылки к ней для читателей? Остается надеяться, что удовольствие от истории можно получить и без этих отсылок.