— Это всё, что ты можешь мне сказать? — покачал я головой. — Война не закончилась, так ведь? И меня не просто так хотят поймать. Им нужно получить на тебя рычаги давления.
— Не закончилась, — поморщился отец, глядя перед собой и постукивая кончиками пальцев по столешнице. — Ты неглупый парень и сразу всё понял. Как бы ни хотелось это говорить, но ты, являясь моим сыном, всегда будешь под ударом из-за того, кем является твой отец и каким силам пытается противостоять. О своих догадках и о том, что я тебе сейчас скажу, не должна знать ни одна живая душа. Пока всё тихо, поэтому не следует обычных людей и магов склонять на сторону врага. А таких, поверь, когда повелитель демонов начнёт действовать открыто, найдётся немало.
— Разумеется, — кивнул я. Правда, многие вещи, после встречи с княжичем Репниным мне и так стали понятны. Отец некоторое время молчал, после чего всё же начал говорить.
— Когда мы дали повелителю демонов отпор, он не мог не отступить, ведь и так понёс очень большие потери. Но завоевать страну можно и другими способами, например, изнутри. И многие, как ты видел, повелись на обещания Булгакова и купились на силу и обещанные блага, приняв его сторону.
— Булгаков? — хмыкнул я.
— Именно так зовёт сейчас себя повелитель демонов, стоя на границе нашей империи. У него много разных имён, но именно этим он пытается показать, что не является врагом на тех территориях, которые стремиться завоевать, — невесело усмехнулся князь.
— И много тех, кого уже смог завербовать себе главный демон?
— Порядочно. Но если ты спрашиваешь об императоре Годунове, то он всё ещё на нашей стороне, несмотря на давление перерождённых демонов в его окружении.
— Но разве не император стоит за нападением на наш дом? — нахмурился я, вспоминая то, о чём говорили напавшие на меня в поместье, а потом то, что слышал от Петра о пробуждении силы и формировании ядра наследника Годунова.
— Нет. Но он не может поручиться за своих советников и наследника, которые и без демонической силы уже давно начали строить заговоры за его спиной. Он этим, хм, огорчён. Но пока демоны стоят рядом с империей, не дело ворошить это осиное гнездо. Как бы мне этого ни хотелось. Разлад ни к чему хорошему для страны не приведёт. А мне, как и самому императору, к наследнику не подобраться, слишком сильно опекают его няньки, советники и перерождённые демоны. — Сжал он кулак, но, сделав глубокий вдох, быстро взял себя в руки.
Значит, наследничек, науськанный демонами, совершил этот налёт на генерала имперской армии в самой разгар войны, выводя того из равновесия. Не император, но его сын. И вина на Годунове лежит немалая, раз рядом с ним планировался заговор, о котором он не знал. Я видел сына императора несколько раз на светских приемах, и ещё тогда этот болезный на вид юноша с надменным взглядом и противной ухмылкой не вызывал ничего, кроме отторжения. Хотя наследников аристократов с подобными манерами смотреть на всех свысока было хоть отбавляй. Но многие воспринимали их в качестве неизбежного зла, как и я. Всё равно со временем одумаются, когда придёт время брать дела рода в свои руки. Но Григорий Васильевич Годунов, цесаревич Российской империи, не вызывал вокруг никаких чувств, кроме жалости и брезгливости.
— Сколько ещё из Светлейших князей стоит на стороне главного демона? Кроме Репнина? — уточнил я.
Обычных магов, князей и графов и так было понятно, что много, и это ещё не началась активная фаза вербовки. Светлейшие князи — самые сильные маги империи, с которыми придётся считать обеим сторонам.
— Двое. Морозов и Оболенский. Мстиславский и Пронский на моей стороне, — без раздумий ответил он, решив полностью мне довериться. — Пока это всё, что я могу тебе сказать, извини. — Прямо посмотрел он на меня.
— Спасибо даже за такую информацию, — кивнул я. — Нашли того, кто вступил в сговор с Репниным?
— Нет. И я хочу поручить это тебе. Ты будешь находиться тут месяц до того, как переход в школу откроется, и за это время попытайся вычислить предателя. Не хотелось бы, чтобы он проник в школу, когда начнётся отбор, — проговорил он. — Справишься?
— Постараюсь. Но не обещаю. — Я ответил, немного удивившись просьбе отца.
— Это хорошо. Никогда не обещай того, что не сможешь выполнить. Сын, не покидай пределы монастыря. Я не смогу защитить тебя и заниматься тем, чем занимаюсь, беспокоясь о тебе. Второго артефакта слезы дракона у меня с собой нет. Но ты всегда можешь положиться на отца Фёдора. Он один из немногих действительно преданных мне людей. — Серьёзно сказал он. — Держи, — после яркой голубой вспышки, в его руке появился древний свиток. Я даже и не помнил, видел ли такую древность когда-нибудь до этого момента.