— Ну да.
Шисуи потрепал его по голове, и Итачи покорно стерпел.
Пускай. Если ему от этого легче, то пусть подкалывает, портит мне прическу. Я не против.
У дома их ждала Изуми. Обняв руками плечи, она одиноко стояла у стены с клановым гербом. Итачи вспомнил, что звал ее к себе ночевать и сегодня, но собрание выбило его из колеи, и он совершенно позабыл об этом.
— Готовь гендзюцу, — заговорщицки шепнул Шисуи, нависнув над плечом.
Итачи отодвинул от щеки физиономию друга, который жарко дышал ему в ухо.
Изуми заметила их и встрепенулась.
— Прости, что так поздно, — смущенно пробормотал Итачи.
— Ничего, Итачи-кун.
Ночь была прохладной. Столько ждать его здесь поздним вечером, в одиночестве, на холоде.
Почему она ждала?
****
Шисуи, скрестив ноги, уселся прямо на полу и положил руки на колени. Он не собирался ложиться спать. Из жертвы Шисуи превратился в охотника. Сая могла намеренно не включать его в свою иллюзию, а терять еще одну ночь не хотелось. Они и так ходили по краю. Сегодняшняя новость об убийстве вполне могла обернуться гражданской войной, если бы погибшим был выходец из клана Учиха.
Изуми и Саске уже заснули. В комнате было темно.
Шисуи выпрямился, сделал глубокий вдох и прикрыл веки. Медитация. Он намеревался сам отыскать гендзюцу Саи.
Глаза застелила тьма. Шисуи отпустил все чувства и расслабился. Он слышал, как тихо шевельнулся Итачи, как сопел Саске, уткнувшись носом в подушку; в саду звонко постукивала о камень бамбуковая трубка шиши-одоши. Шисуи чувствовал свое тело. Ток чакры, течение крови. Сердце билось чудовищно громко. Едва заметная пульсация в ладонях и стопах, животе, в щеках и губах теперь стала ощутима, а потом плавно отступила.
Сознание проваливалось глубже, оставляя окружающий мир где-то далеко-далеко. Шисуи не следил за временем. Быть может, он сидел так всего минуту, а может и несколько часов. Звуки выцвели и затихли, ощущение тела тоже пропало напрочь.
Только тьма и тишина. И намеки на слабые неуловимые образы.
Глубже. Еще глубже.
Стук.
Он открыл глаза.
Полутемная комната.
Сгорбленная тень, сидящая на полу, — Итачи.
Бамбуковая трубка в саду слишком громко стукнула о камень, и Шисуи потерял концентрацию.
Чертов фонтан.
Он вздохнул.
— Не выходит?
— Нет.
— Попробуй еще.
Итачи верил в него. А вот Шисуи изначально сомневался, осуществима ли его задумка: отыскать путь в гендзюцу самостоятельно.
Он опять расслабился.
Звуки. Стук шиши-одоши. Биение сердца. Тьма.
И вновь мгновения сливались в часы, а сознание Шисуи таяло в черноте, становилось легким, словно перышко, но не взлетало, а наоборот падало. Все глубже и глубже. Куда-то в теплые объятия голоса, который звал его по имени.
Глава 8. Десять метров в диаметре
Создать целый мир внутри нашего…
Способности Саи были просто феноменальными. Шисуи уже сомневался, гендзюцу ли это? Возможно, это была комбинация гендзюцу с какими-то другими техниками?
Мысли мешали медитации. Последние отголоски беззвучных рассуждений растаяли. Слишком ничтожный, чтобы двигаться или как-то влиять на окружающую черноту, он не чувствовал тела, только легкость.
Тьма была живой. Шисуи всматривался в нее и понимал, что эта чернота вокруг не пуста. Что-то неуловимое сквозило в ней. Энергия? Из чего вообще был соткан этот мрак?
Ощущение времени окончательно его покинуло. Он пытался отринуть себя, прощупать слой, на котором Сая творила свое искусство. Едва различимым шелестом прокатывалось в нем имя, которое звучало то ли у него в голове, то ли снаружи, в комнатке, где остался дежурить Итачи.
«Учиха Шисуи».
Шисуи попытался ухватиться за него, но имя окончательно обратилось шелестом и растворилось в тишине живой темени. Мрак пощипывал его тонкими электрическими разрядами.
И вдруг все закружилось. Он вернулся из черноты и ощутил свое тело: пульсацию крови, стук сердца, тяжесть собственной плоти, расплывающуюся боль в темечке и чью-то руку на плече.
Уже рассвело. Итачи, невыспавшийся и встревоженный, сидел перед ним на коленях и заглядывал ему в лицо. Чуть поодаль, свернувшись клубочком под одеялом, спала Изуми.
В глазах друга читался вопрос с легкой толикой надежды, но главное Итачи уже понял, только ждал подтверждения.
Шисуи вздохнул и покачал головой.
— Ничего не вышло.