| Berlioz listened with great attention to the unpleasant story about the cancer and the tram-car, and certain alarming thoughts began to torment him. 'He's not a foreigner .. . he's not a foreigner . ..' he thought, 'he's a most peculiar specimen ... but, excuse me, who is he then?...' |
| - Вы хотите курить, как я вижу? -неожиданно обратился к Бездомному неизвестный, - вы какие предпочитаете? | ‘You'd like to smoke, I see?' the stranger addressed Homeless unexpectedly. "Which kind do you prefer?' |
| - А у вас разные, что ли, есть? - мрачно спросил поэт, у которого папиросы кончились. | 'What, have you got several?' the poet, who had run out of cigarettes, asked glumly. |
| - Какие предпочитаете? - повторил неизвестный. | 'Which do you prefer?' the stranger repeated. |
| - Ну, "Нашу марку", - злобно ответил Бездомный. | 'Okay - Our Brand,' Homeless replied spitefully. |
| Незнакомец немедленно вытащил из кармана портсигар и предложил его Бездомному: | The unknown man immediately took a cigarette case from his pocket and offered it to Homeless: |
| - "Наша марка". | 'Our Brand . . .' |
| И редактора и поэта не столько поразило то, что нашлась в портсигаре именно "Наша марка", сколько сам портсигар. Он был громадных размеров, червонного золота, и на крышке его при открывании сверкнул синим и белым огнем бриллиантовый треугольник. | Editor and poet were both struck, not so much by Our Brand precisely turning up in the cigarette case, as by the cigarette case itself. It was of huge size, made of pure gold, and, as it was opened, a diamond triangle flashed white and blue fire on its lid. |
| Тут литераторы подумали разно. Берлиоз: "Нет, иностранец!", а Бездомный: "Вот черт его возьми! А?" | Here the writers thought differently. Berlioz: 'No, a foreigner!', and Homeless: 'Well, devil take him, eh!...' |
| Поэт и владелец портсигара закурили, а некурящий Берлиоз отказался. | The poet and the owner of the cigarette case lit up, but the non-smoker Berlioz declined. |
| "Надо будет ему возразить так, - решил Берлиоз, - да, человек смертен, никто против этого и не спорит. Но дело в том, что... " | 'I must counter him like this,' Berlioz decided, 'yes, man is mortal, no one disputes that. But the thing is . .. ' |
| Однако он не успел выговорить этих слов, как заговорил иностранец: | However, before he managed to utter these words, the foreigner spoke: |
| - Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно | 'Yes, man is mortal, but that would be only half the trouble. The worst of it is that he's |
| смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер. | sometimes unexpectedly mortal - there's the trick! And generally he's unable to say what he's going to do this same evening.' |
| "Какая-то нелепая постановка вопроса..." -помыслил Берлиоз и возразил: | 'What an absurd way of putting the question ...' Berlioz thought and objected: |
| - Ну, здесь уж есть преувеличение. Сегодняшний вечер мне известен более или менее точно. Само собой разумеется, что, если на Бронной мне свалится на голову кирпич... | 'Well, there's some exaggeration here. About this same evening I do know more or less certainly. It goes without saying, if a brick should fall on my head on Bronnaya . . ' |
| - Кирпич ни с того ни с сего, -внушительно перебил неизвестный, -никому и никогда на голову не свалится. В частности же, уверяю вас, вам он ни в каком случае не угрожает. Вы умрете другой смертью. | 'No brick,' the stranger interrupted imposingly, 'will ever fall on anyone's head just out of the blue. In this particular case, I assure you, you are not in danger of that at all. You will die a different death.' |
| - Может быть, вы знаете, какой именно? - с совершенно естественной иронией осведомился Берлиоз, вовлекаясь в какой-то действительно нелепый разговор, - и скажете мне? | 'Maybe you know what kind precisely?' Berlioz inquired with perfectly natural irony, getting drawn into an utterly absurd conversation. 'And will tell me?' |
| - Охотно, - отозвался незнакомец. Он смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить ему костюм, сквозь зубы пробормотал что-то вроде: "Раз, два... Меркурий во втором доме... луна ушла... шесть - несчастье... вечер - семь... " - и громко и радостно объявил: - Вам отрежут голову! | 'Willingly,' the unknown man responded. He looked Berlioz up and down as if he were going to make him a suit, muttered through his teeth something like: 'One, two . . . Mercury in the second house . . . moon gone ... six -disaster . . . evening - seven . . .' then announced loudly and joyfully: 'Your head will be cut off!' |
| Бездомный дико и злобно вытаращил глаза на развязного неизвестного, а Берлиоз спросил, криво усмехнувшись: | Homeless goggled his eyes wildly and spitefully at the insouciant stranger, and Berlioz asked, grinning crookedly: |
| - А кто именно? Враги? Интервенты? | 'By whom precisely? Enemies? Interventi oni sts?'[23] |
| - Нет, - ответил собеседник, - русская женщина, комсомолка. | 'No,' replied his interlocutor, 'by a Russian woman, a Komsomol[24 ]girl.' |
| - Гм... - промычал раздраженный шуточкой неизвестного Берлиоз, - ну, это, извините, маловероятно. | 'Hm . . .' Berlioz mumbled, vexed at the stranger's little joke, 'well, excuse me, but that's not very likely.' |
| - Прошу и меня извинить, - ответил иностранец, - но это так. Да, мне хотелось бы спросить вас, что вы будете делать сегодня вечером, если это не секрет?
|