В течение трех дней после боя Сесару не удавалось заснуть — адреналин все еще циркулировал в его крови. Он понял, что человек обладает скрытыми психическими возможностями, которые пробуждаются в такие вот драматические моменты, выводя сознание на более высокий уровень концентрации.
Во время операции «Буря в пустыне» Родригес сбил второй самолет, затем, в 1999 году, в Косово, третий —больше, чем любой другой пилот США за последние десятилетия, — и заработал неофициальное звание «Последнего американского аса».
В повседневной, сознательной жизни мы, как правило, проводим четкое различие между сферой психической и телесной. Мы думаем о своем теле и физических действиях. Животные такого деления не знают. Начиная обучаться какому-то навыку, в котором есть физический компонент, это разделение поначалу проявляется еще отчетливее. Приходится думать о каждом шаге, отслеживать каждое свое движение. Все выходит медленно, неловко и неуклюже. По мере того как мы нарабатываем опыт и появляется некоторая сноровка, мы замечаем, насколько быстрее и лучше у нас получается, если временами голова отключается от участия в процессе, давая возможность телу действовать «на автопилоте». После таких прорывов становится ясно, к чему стремиться. Если же мы тренируемся достаточно долго, доводя навык до автоматизма, начинает казаться, что тело и разум действуют сообща.
Обучаясь такому непростому искусству, как управление современным самолетом во время боя, нужно освоить и отработать по отдельности, один за другим, множество простых двигательных навыков. Всякий раз, когда один из этих навыков бывает доведен до автоматизма, разум освобождается и может переходить к освоению следующего. К концу, когда все простые движения наконец освоены и отточены, мозг успевает переработать огромный объем информации, и вся она усваивается нервными клетками, образуя новые связи и меняя тем самым их структуру. Иными словами, информация становится частью нервной системы. Сложный комплекс движений теперь заложен в нас и действует на бессознательном уровне. Мы не перестаем мыслить, но это происходит на качественно ином уровне — тело и разум сливаются в единое тело. Мы изменились. Мы наделены таким разумом, который позволяет нам приблизиться к возможности животных действовать импульсивно, но только достигается это через сознательную, осмысленную и упорную практику.
Современной западной культуре свойственно недооценивать значение упражнений, практики. Мы предпочитаем заблуждаться, ведь так хочется верить, что любые успехи достижимы без усилий, что они — знак природной одаренности или сверхъестественного гения. Добиваться всего упорным трудом и длительными упражнениями — но это же так банально и совершенно не вдохновляет! Сама мысль о том, что для достижения мастерства требуется потратить на монотонную работу от десяти до двадцати тысяч часов, нам неприятна. Но поверьте, эти предрассудки играют против нас. Они утаивают тот факт, что высот мастерства, оказывается, может достичь любой, кому хватит настойчивости и твердости, а ведь это истина, способная вдохновить каждого из нас на дерзания и привести к победе.
Пора уже отказаться от предубеждения, отвращающего нас от идеи упорного труда и сознательных усилий, — отбросьте его, и вы увидите, какой мощи, каких высот можно достичь благодаря практике и дисциплине. Попытайтесь увидеть в этом источник подлинного вдохновения и возможность чудесного преображения. Способность овладевать сложными навыками путем формирования нервных связей в мозге — плод миллионов лет эволюции и источник всех наших материальных и культурных достижений. Впервые ощутив непостижимое единство тела и души, которое появляется уже на начальных этапах обучения или тренировок, мы оказываемся на подступах к этой силе. Мозг наш так устроен, что подталкивает нас в этом направлении, вызывает желание двигаться дальше, развивать свое могущество, продолжая практиковаться. Верх беспечности, настоящее безумие — отказываться от этого подарка природы. Результатом может стать серый и унылый мир, в котором ни у одного человека не хватает терпения для того, чтобы овладеть сложными навыками мастера. Мы — как личности — должны превозмогать эту слабость, всячески противиться ей и стремиться к преображению и силе, достижимой благодаря терпению и практике.