7. Синтезируйте все формы знания — Универсальный человек.
Иоганн Вольфганг Гёте
Иоганн Вольфганг Гёте (1749-1832) рос в унылом доме в немецком городе Франкфурте. Отец его пытался сделать карьеру в политике, но не преуспел, и, видимо, это сказалось на его характере. Был он человеком желчным, сухим, требовательным. Возможно, желая восполнить собственные неудачи, отец Иоганна постарался дать сыну исключительно широкое образование. Мальчика обучали искусствам, наукам, он знал несколько языков, умело владел шпагой и прекрасно танцевал. Но жизнь под неусыпным отцовским надзором казалась Иоганну невыносимой.
Покинув наконец родительский дом и переехав в Лейпциг, где ему предстояло обучаться в университете, шестнадцатилетний Иоганн Вольфганг Гёте был счастлив так, будто вырвался на волю из тюрьмы. Вся сдерживаемая энергия, горячность, непоседливость, тяга к женщинам и приключениям вырвались из-под спуда, и юноша пустился во все тяжкие.
Он вел жизнь светского хлыща, одевался по последней моде, не пропускал ни одной красотки. Гёте интересовали не только увеселения Лейпцига — он приобщился и к интеллектуальной жизни, его нередко можно было встретить в каком-нибудь кабачке рассуждающим о философии и подобных материях с однокашниками и профессорами. В юноше проснулся дух бунтарства — он высказывался против христианства и отстаивал языческую религию древних греков. Как вспоминал один из профессоров: «Почти все сходились тогда во мнении, что у него не все дома».
Серьезно влюбившись, Иоганн растерял последние крохи самообладания. Письма, которыми он забрасывал друзей, весьма тревожили их. Юноша то воспарял до небес, то впадал в отчаяние, а в своем отношении к избраннице переходил от обожания к подозрениям. Он совсем перестал есть. Многим казалось, что Гёте впал в настоящее безумие. «С каждым днем я качусь вниз все быстрее, — писал он сам другу. — Еще три месяца, и мне конец».
В 1768 году, в разгар всей этой истории, Гёте внезапно потерял сознание. Очнулся он весь в крови — с ним случилось легочное кровотечение. Несколько дней юноша был на грани жизни и смерти. Его выздоровление казалось врачам настоящим чудом; боясь рецидива, они уговорили Иоганна переехать домой во Франкфурт, где он провел несколько месяцев прикованным к постели.
Оправившись от тяжкого недуга, молодой Гёте почувствовал себя другим человеком. Две мысли теперь владели им — впоследствии они продолжали заботить его до самого конца жизни. Во-первых, Гёте считал, что обладает своего рода внутренним духом, которого он назвал даймоном. Этот дух являл собой инкарнацию всей его неуемной, кипучей, демонической энергии. Он мог становиться разрушительным — именно это и произошло в Лейпциге. Но можно было и возобладать над ним, направить энергию даймона на что-то созидательное. Как бы то ни было, энергия была настолько мощной, что заставляла Иоганна бросаться из одной крайности в другую, совершая резкие переходы от духовности к чувственности, от наивности — к цинизму. Юноша все больше укреплялся в мысли, что даймон был духовной силой, приданной ему при рождении и воздействующей на его жизнь. От того, как он управится со своим даймоном, будет зависеть, долгой ли окажется его жизнь и удастся ли воплотить свои чаяния.
Во-вторых, в столь раннем возрасте оказавшись на пороге смерти, Иоганн ощутил ее присутствие физически, и это чувство преследовало его долгое время. Возвращаясь к нормальному существованию, юноша был поражен тем, как это удивительно — слышать биение своего сердца, сознавать, что обладаешь легкими, мозгом, что все это действует четко, как часы, независимо от сознания. Гёте воспринял это как указание на существование некой жизненной силы, пронизывающей отдельные организмы и исходящей не от Бога (Гёте всю жизнь оставался язычником), а от самой природы.