Я улыбаюсь гренделю. Ему не остаётся иного выбора, кроме как спасаться бегством.
Его глаза на мгновение тускнеют от отчаянья, но тут же вновь вспыхивают вызовом и яростью.
Он снова начинает готовиться к броску.
Иногда иллюзии бывают бессильны.
- Прости, Элиза, – шепчу я.
В её лице ни кровинки, глаза плотно закрыты.
Внезапно, ещё один вой доносится издалека, из глубины болота. Он похож на голос гренделя, но кажется старше… и от него ещё сильнее стынет в жилах кровь.
Грендель замирает неподвижно всего в десяти футах от меня. Я могу рассмотреть каждый пучок его грязной слежавшейся шерсти, чувствую тошнотворную вонь его дыхания. Он поворачивается чтобы посмотреть в ту сторону, откуда доносится вой.
Из тумана вырастает фигура: искривлённый позвоночник, безвольно болтающиеся конечности, пожилое лицо, всё покрытое шрамами, голова с толстыми волосами, свисающими подобно прядям испанского мха.
Грендель вопросительно воет далёкому силуэту.
Тот отвечает, и я почти различаю слова в его криках - сожаление, печаль, радость найти то, что казалось навсегда потерянным.
Грендель бросается к нему, и в тот же момент фигура снова растворяется в тумане. Два вопля, один древний и материнский, а другой молодой и полный надежды, звучат, отдаляясь от нас.
А потом, внезапно, вой обрывается.
Элиза тяжело дышит, её лицо покраснело с усилий.
- Утёс.
- Отличная работа.
Элиза улыбается усталой улыбкой.
- Иногда мечты могут убивать. Он тоже был сиротой.
Я рад тому, что моя Элиза оказалась такой находчивой и сильной. И я не стану скорбеть о том, что отныне я не самый величайший в нашем мире Мастер Иллюзий.