Отвлекла меня только неожиданно сработавшая, вроде как деактивированная, сигналка, долбанув яркой вспышкой по глазам и оглушив заунывным воем.
Кое-как оклемавшись от сбрендивших чар, проморгавшись и прочистив уши, я, наконец, заметил, что на посту царит нездоровая суета.
В сторону реки быстрым шагом двигалась сотня тяжело бронированных латников со здоровенными алебардами и длинными копьями в руках. Лучники же занимали позиции на стенах.
По двору метались бездоспешные воины, перетаскивая что-то явно тяжелое. Периодически, перекрывая все звуки, раздавался зычный бас начальника поста, расположившегося на самой высокой точке стены и отдававший приказы.
Взобравшись на стену и глянув на реку, я понял причину суеты.
Из воды на берег выбирались массивные полуобнаженные фигуры, около десятка, и постепенно ускоряясь, двигались в нашу сторону, издавая воинственные крики. Навстречу им уже перемещались латники, на ходу разворачиваясь в боевое построение и выставив навстречу врагу частокол копий.
Увидав противника, орки взревели еще громче и ринулись к цели нестройной толпой.
Вперед, опередив остальных на несколько метров, вырвался самый здоровенный с огромным стальным молотом на толстой рукояти. Вот по нему и пришелся первый залп лучников, про которых я уже и подзабыл.
Больше половины стрел нашли свою цель, но к моему удивлению, орк и не думал помирать: впившиеся в тело снаряды только остановили набранный им разгон, заставив сбиться на шаг и вызвав вопль, полный ярости и боли.
Следом последовало еще несколько залпов, сбивая пыл нападающим, не давая набрать сколь либо приличную скорость. На землю при этом не упал ни один орк. Похоже шкура у них очень прочная. Или слишком живучие эти твари.
Пока я предавался размышлениям, латники подошли почти вплотную к неприятелю, охватывая орков полукольцом. Теперь стало ясно, что же смущало меня все то время, что наблюдал за орками. Самый маленький из них был на две головы выше здоровенных латников и намного массивнее закованных в железо людей. Похоже, рост у них под два метра будет, не говоря уже о ширине плеч. Явно силой матушка природа их не обделила.
Раздалась зычная команда, копья синхронно направились на цели и латники, не торопясь и не размыкая рядов, двинулись на противника. Похоже, данный маневр был отлично отрепетирован, поскольку действовала тяжелая пехота, словно единый организм.
Вот первые очухавшиеся орки бросаются на стальную реку, что медленно, но неотвратимо приближается, и с воплями боли отскакивают назад, напоровшись на стену острейших наконечников. Не всем удается вовремя отойти, и вот один уже валится на землю, пронзенный сразу тремя или четырьмя копьями, дергаясь и злобно крича. Затихает он только после точного удара копьем в глазницу. Остальные серокожие гиганты уже не спешат столь безрассудно нападать и потихоньку отступают назад, выкрикивая что-то явно оскорбительное.
Здоровяк с молотом грозно рявкает, и более мелкие сородичи собираются за его спиной, образуя что-то похожее на перекошенный клин. Острием построения выступает обладатель молота, который начинает все быстрее крутить тяжеленную железяку перед собой, все увеличивая темп.
Вот молот уже похож на быстро вращающийся пропеллер и с оглушительным ревом, вожак устремляется вперед, прямо на надвигающийся лес копий. Следом, подхватив клич лидера, несутся остальные.
Столкновение!
Во все стороны летят обломки копий, а громила врывается в ряды латников, ломая строй и расшвыривая людей, словно котят. Следом рвутся остальные орки, победно крича и воя.
Строй латников распадается, несколько человек остаются лежать на земле, заливая ее алой кровью, но и у орков есть потери. Еще трое повержены и не способны продолжать бой.
Однако ситуация у людей гораздо хуже. Лишившись преимущества в дистанции, они схватились за мечи и топоры, а здесь преимущество явно на стороне серокожих. Они, похоже, намного сильнее физически, а за счет длинных рук легко уклоняются от ударов людей, сами нанося их беспрерывно.
Построение уходит в оборону, выставив щиты и изредка огрызаясь ответными уколами, постепенно окружая увлекшихся избиением орков. Проходит всего несколько минут и здоровяки в плотном кольце, что все сильнее сжимается вокруг них.
Люди напирают, постепенно отвоевывая шаг за шагом. И вот уже не размахнуться как следует, удары становятся все слабее и уже не столь точны, а мечи людей все чаще достают серокожих, глубоко вонзаясь в плоть. Падает один орк, другой, третий, вот на ногах остается только вожак, весь залитый своей кровью, сочащейся из множества ран.
Его молот собрал обильную жатву, но силы постепенно покидают израненное тело, а оружие все реже поднимается, чтобы опуститься на врага. Удары мечей все чаще оставляют отметины на шкуре великана.
И наконец, молот выскальзывает из ослабевших пальцев, а в небо несется обреченный вой поверженного гиганта. Бой завершен.
Люди одержали победу, но цена ее явно велика.
Отойдя от ступора, вызванного просмотром кровавого зрелища, я спустился вниз, узнать подробности. Узнал. Полтора десятка человек ранены, четверо убитых. А нападавших было всего-то девять! На сотню закованных с ног до головы в броню латников. Веселая такая арифметика выходит. Есть над чем подумать, да? Но размышлять на эту тему буду потом. Сейчас, когда суета закончилась, надо бы сходить поглазеть на орка вблизи. Интересно ведь. А то с этого расстояния подробностей не разглядеть.
Быстро спустившись во двор, я неторопливо двинулся в сторону восточной стены, за которую стащили тела орков, дабы затем сжечь. Они были там, сваленные как попало, все в грязи и крови. Выбрав лежащего лицом вверх, подошел поближе.
Я внимательно осмотрел его вблизи. Орк был крупный, намного крупнее человека, рост явно превышал два метра, а ширине плеч мог позавидовать любой билдер. Кожа серо-бурого цвета, покрытая запекшейся кровью, была грубой и очень толстой. Поэтому стрелы и не смогли нанести существенного урона.
Покрытые старыми кривыми шрамами и свежими ранами руки, были значительно длиннее, чем у человека, опускаясь ниже колен, и оканчивались четырьмя пальцами с острыми, немного загнутыми когтями, длиной в пару сантиметров. Несмотря на кое-где заплывшее жирком тело, он не казался толстым, скорее напоминал борца, прекратившего на время тренировки.
Из одежды присутствовало только ожерелье из десятка крупных клыков и шкура какого-то здоровенного животного, обмотанная вокруг торса и связанная на поясе широкой полосой кожи.
Переведя взгляд на голову мертвяка, я невольно скривился. Толи и при жизни орк не был красавцем, толи смерть наложила свой отпечаток, но зрелище было малоприятное.
На абсолютно лысой башке выделялись здоровенные оттопыренные уши с вытянутыми мочками. Глубоко посаженные глаза разного размера, были открыты, как и широкий безгубый рот, полный кривых и заостренных зубов пепельного оттенка, распахнутый во всю ширь. Нос же, свернутый набок, наоборот, был мелкий и будто вдавлен внутрь черепа.
- Красавец, правда? - пнул тело, подошедший десятник. - И такие красавцы лезут к нам регулярно, чуть не каждую седмицу.
- Что им надо в империи?
- Знамо что. Девок и железа любого побольше. А еще жратвы, - сплюнул легионер.
- Ну девки понятно для чего. А железо зачем?
- А ты видал, с чем они на нас кидались? Деревянное дубье, да каменные топоры. Дикари однем словом. Нету у них там железа или добывать не умеют, мне все едино. Поэтому любая железка идет у выродков на вес золота: чем больше смог захапать, тем сильнее и удачливее считается воин. Из наших железяк уже делают оружие и украшательства всякие. - Вояка вновь смачно харкнул, попав прямо в раззявленую пасть орка.